Если сильно утрировать, то негативный стереотип этот рисует нам образ эдакого ковбоя, который не умеет себя вести, ведет деловые переговоры, задрав ноги на стол, активно рассказывает шутки на похоронах, а любимый кольт использует в качестве главного аргумента в споре, пишет РИА Новости.
Подчеркнем, это утрированный негативный стереотип, и аналогичные стереотипы можно составить о любом народе, но есть нюанс: в Мюнхене выступил именно такой ковбой-дипломат, экс-руководитель ЦРУ, а ныне государственный секретарь США — Майк Помпео.
Для завершения образа главы американской дипломатии не хватало разве что ковбойской шляпы, сапог со шпорами и стакана виски: элегантный костюм госсекретаря сильно контрастировал с его риторикой.
По большому счету Помпео действительно улыбался, сиял оптимизмом и шутил на похоронах — официальной заявленной темой и лейтмотивом Мюнхенской конференции по безопасности 2020 года стала "Беззападность" (Westlessness).
Международная (то есть американо-европейская) команда аналитиков конференции в своем специальном отчете, опубликованном до ее начала и призванном обозначить тон и задачи конференции, указала на то, что коллективный Запад потерял свое влияние, теряет свою идентичность, свои общие ценности — и вообще уже пора подумать над тем, каким будет мир, в котором роль коллективного Запада будет сильно урезанной по сравнению даже с сегодняшним днем.
И вот на сцену конференции, посвященной, по сути, кризису западной идеологии, западных ценностей, западных альянсов и упадку западноцентричного мира, выходит госсекретарь США и смело заявляет о том, что "Запад побеждает".
Спор Филиппин с США: при чем здесь Китай?
Информационное агентство France-Presse пересказывает позицию главы вашингтонской дипломатии:
"Госсекретарь США Майк Помпео в субботу отверг европейский пессимизм по поводу отступления Вашингтона с глобальной арены, заявив, что смерть трансатлантической связи была "сильно преувеличена". "Запад побеждает, и мы побеждаем вместе", — заявил Помпео на Мюнхенской конференции по безопасности. <...> "Я рад сообщить, что смерть трансатлантического альянса сильно преувеличена", — сказал он, перефразируя известную цитату Марка Твена. <...> Он подчеркнул необходимость совместной работы против угроз, исходящих от территориальных амбиций России, наращивания военной мощи Китая в Южно-Китайском море и иранских "кампаний террора", (проходящих. — Прим. ред.) через конфликты на Ближнем Востоке".
Самое забавное в этой тираде экс-руководителя ЦРУ заключается не в ее фактологической неточности, которую легко заметить, посмотрев на результаты американских усилий на сирийском, северокорейском, крымском и даже иранском направлении.
Самое забавное — в том, что недовольство Евросоюза и констатация смерти коллективного Запада связаны вообще не с теми обвинениями, на которые пытается ответить Помпео.
Президент Германии Штайнмайер (которого никак нельзя заподозрить в цитировании тезисов российской пропаганды) сформулировал проблему следующим образом (цитата по CNBC):
"Наш ближайший союзник — Соединенные Штаты Америки — при нынешней (президентской. — Прим. ред.) администрации отвергает саму идею международного сообщества", — заявил он. "Снова великая", но за счет соседей и партнеров", — добавил Штайнмайер, не называя Трампа по имени, но ссылаясь на лозунг его избирательной кампании "Сделаем Америку снова великой."
Эта позиция Штайнмайера требует перевода с дипломатического немецкого на прагматический русский: раньше США были великими за счет всего остального мира, Европа пользовалась определенными бонусами этого однополярного (или биполярного в эпоху холодной войны) мира вместе с США, а сейчас получается, что Европу ее собственные заокеанские партнеры пытаются ограбить вместе с остальным миром.
"Власти скрывают": правда об ударе Ирана по военной базе США
А значит, в Берлине и Париже возникает естественный вопрос: "Зачем нам такой Запад, в котором США пытаются ограбить нас?" Ответ очевиден: такой "коллективный Запад" не нужен, и можно смело начинать ныть по поводу того, что раньше было лучше, но былые дни уже не вернешь.
Присутствующий на конференции основатель крупнейшей мировой политконсалтинговой компании Eurasia Group американский политолог Ян Бремер, суммировал ощущения от конференции в лаконичном твите:
"Глобальный порядок во главе с США — окончен. И он не вернется".
Можно, как это делают европейские оптимисты, ждущие изменения политики Вашингтона, считать, что нынешняя ситуация связана с уникальными представлениями администрации Трампа о том, что является возможным, допустимым и желательным в международных отношениях и в отношениях с Евросоюзом или Великобританией. Но проблема в отношениях по линиям Вашингтон — Берлин и Вашингтон — Париж не в Трампе и не в его администрации, а в том, что возможности США в плане решения своих проблем за счет стран, находящихся "вне коллективного Запада", резко упали. А вот структурные экономические проблемы самих США (например, так называемый двойной дефицит — торгового баланса и бюджета, — который так беспокоит президента США) — не исчезли, а усилились.
Соответственно, попытки Вашингтона принудить Евросоюз платить примерно 370-380 миллиардов долларов в год на содержание НАТО (то есть фактически на финансирование американской армии) — это не от вдруг проснувшейся жадности, а оттого, что это — лучший выход из положения, с точки зрения Вашингтона.
Аналогичная логика прослеживается в отношении торговых войн с самим Евросоюзом и попыток Трампа "придушить" европейский концерн Airbus или угрозы тарифов (по сути, санкций) против немецких автопроизводителей. Дело тут не во внезапном экономическом джингоизме, а в суровой экономической необходимости спасения собственной экономики, ради которой Трамп готов вести (пока экономические) войны хоть с Пекином, хоть с Брюсселем. Именно из-за этого уютный американоцентричный мир, по которому так скучают европейцы в Мюнхене, уже не вернется.
В этом контексте лидеры Евросоюза начинают другим образом оценивать два важных фактора, влияющих на внешнюю политику: "евроатлантическую солидарность" и "экономическую целесообразность".
Солидарность с Вашингтоном ценится все меньше, а роль шкурных экономических интересов возрастает. Именно в этом контексте стоит интерперетировать заявления Эммануэля Макрона об отношениях с Россией:
"У нас накопились замороженные конфликты, система недоверия, конфликты в области кибербезопасности, санкции, которые абсолютно ничего не изменили в России. Я не предлагаю их снять, я только констатирую. Наши санкции и контрсанкции стоят нам, европейцам, так же дорого, как и России, — для результата, который не является слишком позитивным", — сказал Макрон.
Стало известно, кто помогает Путину "разваливать Запад"
Впрочем, до какой-то нормализации отношений еще очень и очень далеко. Сейчас Европа пока способна пытаться защищать разве что свои самые фундаментальные интересы.
Например, Евросоюз отказывается блокировать "Северный поток — 2", готовится вводить налог на деятельность американских интернет-компаний в Евросоюзе, демонстрирует готовность сотрудничать с Huawei (компанией, находящейся под американскими санкциями, которую в Мюнхене Помпео ругал лично) и угрожает США тарифами (по сути, санкциями) в случае, если американцы все-таки попробуют "придушить" Airbus или европейские автоконцерны.
На политические жесты и на продвижение своей политики вне границ Евросоюза сил и воли у Берлина и Парижа пока не хватает.
Однако европейские попытки оторваться от Вашингтона и пойти своим путем, несмотря на все проблемы, ошибки, сложности и риски, будут продолжаться.
Как справедливо заметил тот же Ян Бремер, "даже попытка пойти своим собственным "третьим путем" в безопасности и других вопросах — крайне важна для Европы: и (для того, чтобы — ред) доказать миру, что Европа не попадет в середину войны между США и Китаем, и доказать самой себе, что Европа все еще имеет значение."
Имеет ли Европа значение? Вчерашняя аксиома мировой политики незаметно превратилась в открытый вопрос, и для Европы это — крайне неприятное эмоциональное открытие.
Тем интереснее будет наблюдать за поисками ответа на этот вызов.
Судя по первым — очень несмелым и местами неуклюжим — действиям тех европейских лидеров, которые ценят хотя бы минимальную европейскую самостоятельность, воспетый русским поэтом "сумрачный германский гений" и "острый галльский смысл" вместе подсказывают, что искать ключи к европейской свободе стоит в Пекине и, конечно же, в Москве.
