За последние годы значение Центральной Азии для Китая резко выросло. Во-первых, из-за нужды в углеводородах, и прежде всего газе. В 2018 году КНР уже стала крупнейшим импортером голубого топлива, и ее потребности из года в год будут только расти.
Центральная Азия является идеальным поставщиком – она дает трубопроводный газ (который дешевле и безопаснее с точки зрения поставок, чем СПГ), причем сразу на границу Китая.
"Крупнейшим региональным поставщиком голубого топлива в КНР является Туркменистан – он отправил в Поднебесную в 2017 году более 30 миллиардов кубов. Еще 3,4 миллиарда пришло из Узбекистана, чуть более одного миллиарда из Казахстана. Понятно, что показатели будут расти. Например, Астана планирует увеличить поставки до 10 миллиардов", - поясняет Sputnik сотрудник Финансового университета Игорь Юшков.
Во-вторых, из-за торговых маршрутов. Пекин пытается хотя бы частично переориентировать торговые потоки в Европу с морских путей (которые в случае конфликта с США окажутся под угрозой) на сухопутные, через так называемый Новый Шелковый путь. И идет этот путь через Россию и Центральную Азию, в инфраструктуру которой Пекин вкладывает огромные деньги.
Наконец, в-третьих, Центральная Азия граничит с самым беспокойным регионом КНР – Синьцзян-Уйгурским автономным округом. Значительная часть живущих там мусульман настроена радикально антикитайски (в Сирии сейчас в рядах местных исламистов "стажируются" более тысячи уйгур). В ответ КНР проводит политику репрессий, например, отправляет местных жителей в "лагеря для перевоспитания", что лишь обостряет проблему.
Деньги без уважения
Экономические отношения между китайцами и странами Центральной Азии развиваются очень бурно. Пекин – крупнейший торговый партнер для стран региона (товарооборот между Узбекистаном и Китаем за первые 11 месяцев этого года составил 5 млрд 677 млн долларов, увеличившись на 32.2 процента, а Кыргызстан вообще является воротами для китайского "серого" экспорта в регион). Кроме того, КНР – крупнейший кредитор. Так, из всего внешнего долга Кыргызстана 42% (примерно 1,7 миллиарда долларов) приходится на экспортно-импортный банк КНР. Таджикистан по состоянию на середину 2018 года должен был Китаю немногим более миллиарда (из 3 миллиардов его внешнего долга).
Однако у местных государств зачастую не хватает денег на выплату долгов китайцам. И вот тут китайцы берут натурой. Так, например, они получили от Душанбе в счет уплаты долгов золоторудное месторождение. Или, например, туркменские долги выплачиваются туркменским газом (Ашхабад не получает "зеленые деньги" за свое голубое топливо, и отсутствие валюты уже привело к серьезному экономическому кризису в стране).
Такое поведение КНР вызывает отторжение местных жителей, и без того недовольных доминированием китайцев в местных экономиках. Причем в буквальном смысле – китайские инвестиции обычно приходят на определенных условиях, в частности, вместе с правом компаний из Поднебесной завозить под свои проекты соотечественников, фактически лишающих местных потенциальных рабочих мест.
Попытки Китая улучшить свой имидж за счет финансовых подарков (так, Пекин на безвозмездной основе выделяет Таджикистану сотни миллионов долларов не только на инфраструктурную, производственную и культурную сферу, но и для строительства зданий парламента и правительства) к успеху не приводят. В регионе уже появились признаки синофобии. Так, в Казахстане массовые "земельные протесты" возникли на почве простого подозрения в том, что китайцы купят сельскохозяйственную землю и "превратят ее в лунный пейзаж").
Естественно, контролирующие местные неправительственные организации американцы будут делать все возможное для того, чтобы разжигать антикитайские настроения в Центральной Азии и создавать для китайцев некомфортную среду.
С той же целью американцы будут пытаться радикализировать Центральной Азию – и не только за счет обострения угрозы из Афганистана. Белый дом очень серьезно озаботился принципами "религиозных свобод" в регионе – то есть, говоря по-русски, готов всячески поддерживать в том числе и исламских радикалов.
Дракон и Медведь всегда договорятся
Однако, к сожалению для Вашингтона, у Пекина в Центральной Азии есть надежный партнер в лице России. Для Москвы Центральная Азия – ее "задний двор" и тоже "ахиллесова пята" (особенно с учетом безвизового режима между странами региона и Россией), поэтому Кремль тоже заинтересован в стабильности и поступательном развитии региона. И готов работать вместе с китайцами. В том числе и в рамках ШОС, которая, по словам генерального директора РСМД Андрея Кортунова, может "выполнять функции системного интегратора усилий многочисленных игроков на евразийском поле".
К тому же этому партнеру россияне доверяют. Согласно проведенному "Левада-Центром" летом 2018 года опросу, почти 40% жителей РФ считают КНР одной из наиболее близких России стран (впереди только Беларусь с 49%), и лишь 1% считают его одним из главных врагов.
Конечно, американцы пытаются донести до россиян мысль о том, что доверяют зря: дракону и медведю будет тесно в одной центральноазиатской берлоге. Предупреждают, что Китай настолько освоился в регионе в экономическом и военном плане (вплоть до строительства военной инфраструктуры для Таджикистана), что рано или поздно начнет выдавливать Москву из столь важного региона. Однако эти опасения несколько преувеличены. Китайцы правильно расставляют приоритеты.
Да, Центральная Азия им важна как соседний регион, источник углеводородов и территория, через которую идет транзит грузов в Европу. Именно поэтому КНР крайне заинтересована в стабильности на своих северных и северо-восточных границах, в безопасности маршрутов Нового Шелкового пути и в надежности поставок энергоносителей из Центральной Азии. Ничего этого не будет, если Пекин поссорится с Москвой.