2015-й станет годом системной девальвации валют стран ЕАЭС. Если ослабление российского рубля и казахстанского тенге было следствием, прежде всего, падения цены на нефть, газ и металлы (в Россию и Казахстан стало приходить гораздо меньше валютной выручки), то белорусский рубль во многом шел за рублем российским, в первую очередь для поддержания объема белорусского экспорта в РФ.
Армянский драм и кыргызский сом также вошли в общий тренд ослабления (кстати, это еще раз демонстрирует степень связи экономик стран ЕАЭС — финансовая система стран объединения по факту уже живет по общим правилам)
В начале и середине года слабая российская валюта серьезно ударила не только по позициям экспортеров из РБ и Казахстана, но и по позициям местных товаропроизводителей уже на своих рынках.
Астана открыто, Минск более сдержанно стали говорить о возможности фактического отказа от принципа свободного движения товаров внутри ЕАЭС — для защиты своих рынков от резко подешевевшего российского импорта.
Если бы этот произошло, то само функционирование ЕАЭС как свободного пространства для движения товаров, услуг, людей и капиталов было постановлено под вопрос.
Девальвация казахстанского тенге и белорусского рубля частично сняли эту проблему, но возникла другая опасность — страны ЕАЭС для отстаивания рынков сбыта могут быть втянуты в "войну девальвацией".
Об этом и заявил российский премьер Дмитрий Медведев: "В текущих условиях важно не допустить так называемой конкурентной девальвации, уйти от соблазна за счет ослабления национальной валюты создавать для себя краткосрочные преимущества во внешней торговле. Это путь опасный, который чреват разбалансированием целого ряда отраслей".
Посыл, безусловно, правильный, но через какие механизмы ЕАЭС его может реализовать?
Рубль не тот…
При создании ЕАЭС Москва, Минск и Астана, с учетом весьма противоречивого опыта введения единой валюты ЕС — евро, решили отложить вопрос о единой валюте на последний этап интеграции. Но при этом, к сожалению, не были детально проработаны механизмы координации финансовых и валютных политик стран — участниц объединения.
Вплоть до последнего времени не ставился вопрос о создании в рамках Евразийской экономической комиссии (фактического наднационального правительства ЕАЭС) финансового координационного органа. А сейчас такой орган был бы крайне востребован, его деятельность помогла бы избежать "войны девальваций".
Много говорилось о переходе на российский рубль как основную расчетную валюту ЕАЭС до введения единой валюты объединения, для начала хотя бы в безналичных расчетах.
Цель стратегически правильная (и в последние годы многие расчеты между РФ и РБ уже были переведены в российские рубли). Но сейчас, в период девальвации и нестабильности российской валюты, эта задача малоосуществима.
К ней можно будет вернуться, когда российский рубль и другие валюты ЕАЭС выйдут из полосы девальвации и соотношение между национальными валютами стран — участниц объединения станет более-менее стабильным.
Промышленная политика — в числе приоритетов
К сожалению, экономический кризис в странах ЕАЭС (прежде всего в РФ) серьезно сказался на объемах взаимного товарооборота внутри интеграционного объединения.
Стоит отметить, что после создания в 2010 году Таможенного союза — первого этапа ЕАЭС — взаимный товарооборот между РФ, РБ и РК вырос за три года весьма существенно. То есть принцип отказа от внутренних таможенных границ оказался весьма продуктивным.
"Сейчас Евразийский экономический союз переживает непростые времена, товарооборот просел на 20-25% — ничего страшного нет, это не причина Евразийского союза, а причина внешняя, общая: падение цен на энергоносители…, колебание наших валют — мы должны пережить. После кризисов наступает рост экономики", — подчеркнул президент РК Назарбаев.
Но цены на энергоносители и металлы могут оставаться, по оценкам многих западных банков и инвестиционных фондов, низкими еще несколько лет. Означает ли это, что товарооборот (а вместе с ним и взаимные капиталовложения) внутри ЕАЭС будет продолжать снижаться?
Вопрос непростой.
Для роста взаимного товарооборота внутри объединения нужен рост внутреннего потребления и крупные совместные инвестиционные проекты. В принципе, общее количество потребителей внутри ЕАЭС потенциально может обеспечить стабильный спрос на товары, произведенные в рамках этих проектов.
Еще в мае этого года, в ходе заседания Евразийского межправительственного совета, белорусский премьер-министр Андрей Кобяков отметил, что "несмотря на все противоречия, странам-членам союза удалось нащупать пути возможного взаимодействия". Похоже, что кризис помог продвинуть единую промышленную политику ЕАЭС.
"На пути государств — членов союза появился новый тренд — импортозамещение, которое ни в коем случае не должно повлечь за собой отход от цели формирования в союзе единой согласованной промышленной политики", — подчеркнул тогда глава кабинета министров РБ.
Импортозамещение сейчас достаточно модная тема в РФ, но белорусский премьер прав в том, что оно не должно становиться самоцелью. Важно идти в русле единой промышленной политики (к сожалению, это понятие в России было маловостребовано в последние годы, и некоторые отрасли надо восстанавливать практически с нуля).
Представляется, что для формирования единой промышленной политики ЕАЭС (без ее осуществление говорить об успешном развитии объединения нельзя) крайне важным может стать опыт Союзного государства Беларуси и России, в частности, осуществление отдельных программ по приоритетным направлениям промышленного производства.
В ЕАЭС сейчас надо, с учетом финансовых и производственных возможностей, выбрать те промышленные проекты, которые смогут запустить цепочку кооперационных связей в интеграционном объединении и дать максимальное количество новых рабочих мест.
Отрадно, что вопросы промышленной политики были среди основных вопросов последнего Межправительственного совета ЕАЭС в Гродно, и по итогам этого совета Евразийской комиссии будут переданы конкретные поручения по формированию единой нормативной базы и выбору приоритетных промышленных проектов, с четкими сроками их реализации.
Сложно ожидать, что процессы торможения могут быть преодолены в результате проведения одного или двух Межправительственных советов ЕАЭС. Но есть важная позитивная тенденция — главы правительств этого объединения стали детально прорабатывать конкретные прикладные вопросы, решение которых может дать быстрый положительный эффект.
ЕАЭС потенциально более чем перспективный проект. Он базируется на мировом положительном опыте создания единых рынков; его первой стадией уже стал весьма успешный Таможенный союз ЕврАзЭС.
Но сейчас этому проекту крайне нужен мощный импульс для развития. Очевидно, на данном этапе главную роль должна сыграть Евразийская экономическая комиссия.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции.
