О том, что украинский и немецкий продюсеры — Марина Лопатенок и Вейт Хелмер вышли на Искандара Усмонова с предложением снять последний фильм Бахтиера Худойназарова, сценарий которого он дописал как раз перед самой кончиной, стало известно уже при встрече с кинорежиссером.
Изначально же журналист Sputnik Таджикистан хотел побеседовать с ним совсем по другой причине. В последние пару недель режиссер "распродавал" через фейсбук все свои работы: "Продаю сценарий фильма полного метра "Долгая дорога домой". Основан на реальном событии — фильм о таджикском парне, который пришел пешком из России, но подорвался на мине у узбекской границы".
"Продаю сценарий полнометражного фильма "Тюльпаны для Лолы", драма — детектив. Пишите в личку". "Продаю сценарий — заявку на полный метр: "Я, дедушка и мой друг" напишу за месяц". "Продаю современный телесериал, 6 серий, написано 4-е"…
Через сеть же, списавшись, выяснилось, что распродажа сценариев — мера вынужденная. Жить на что-то нужно. А еще хочется, чтобы работы не легли на многие годы в стол, чтобы их реализовал хотя бы кто-то другой. О проблемах таджикского кинематографа мы и поговорили.
"Нужно выходить из кризиса вместе"
— Кризис повлиял на всех, но творческие люди особенно чувствуют это, — говорит Искандар. — Я уже более трех лет пишу сценарии в стол. А недавно один мой товарищ посоветовал делиться сценариями, продавать их. Но, конечно, хочется снимать самому.
Еще в апреле месяце я отдал восемь сценариев и идей "Таджикфильму", но чувствую, что у них тоже нет денег, потому что ответа не последовало. А может у них есть лучшие идеи. Я не скрываю, что наступили очень тяжелые времена для кинематографа. Все тяжелее и тяжелее становится.
Но что коробит душу! Да, есть экономический кризис, но почему-то всю тяжесть якобы ощущает на себе только экономический блок. Но ведь нужно выходить из кризиса вместе, нужно поддерживать и другие отрасли. Но никто о культурном кризисе не думает.
- Ну, сначала хлеба, а потом уже зрелищ, наверное.
— Не совсем согласен. В советское время кинематограф занимал третье место по рентабельности, первое — военная промышленность, руда и прочее. Все студии Советского Союза делали 500 картин в год! Общая масса фильмов ложилась на шесть киностудий: Горького, Ленфильм, Мосфильм, Екатеринбургскую и Одесскую студию.
Другие республики максимум по шесть картин делали. Так мы сейчас не можем выйти даже на этот рубеж. Но только почему-то — мы. Например, кыргызские, узбекские и казахские коллеги имеют возможность делать кино даже в такое трудное время.
- У них и экономическая ситуация другая.
— Не в этом деле. У них законодательная база правильно построена, она гибкая. Многие картины выпускаются при полной господдержке. Нет лицензирования. Чтобы открыть частную студию не нужно бегать за этими лицензиями, а просто взять ИНН, платить налоги и спокойно работать.
Поэтому у наших соседей есть творческая конкуренция, люди за 50-70 тысяч долларов снимают картины. И здесь все можно было бы сделать, если поменять законодательство.
- Сколько стоит лицензия?
— Два-три года назад, когда я обращался, кажется, стоила порядка 1,500 сомони.
- Так вопрос в стоимости или лицензию в принципе сложно получить?
— Очень трудно получить именно частным студиям. Они говорят, предоставьте саму студию, список техники, второе, третье и т.д. все очень долго и бесперспективно, как правило.
"В Таджикистане снимают болливудское кино"
— Есть молодые сценаристы, которые часто приходят ко мне с идеями. Есть замечательные идеи, можно снимать, но "Таджикфильм" не интересуется этими идеями, выбирают те, что никоим образом не затрагивают, например, социальные проблемы общества, — говорит Усмонов.
- Какие?
— Нельзя, например, снимать проблемные фильмы о больных и одиноких людях-инвалидах. Просто говорят: "Давайте не будем говорить об этом". Говорить нельзя о тех проблемах, с которыми сталкиваешься каждый день.
Например, в "Таджикфильме" уже полтора года лежит мой сценарий, по которому русский парень влюбляется в таджичку и приезжает сюда. А ему говорят: "извини, по шариату ты не имеешь право, или принимай ислам или…". В общем, религиозные, национальные вопросы тоже лучше не обсуждать…
А что происходит в это время в соседнем Кыргызстане? Здесь каждый год объявляется конкурс лучших сценариев к фильмам. Молодые сценаристы развиваются и имеют в принципе возможность работать.
У них по 6-7 кастингов в год, потому что у них много частных студий, которые работают по договорам, они зарабатывают деньги, там есть прокат. Почему у нас всего этого нет?
У нас нет ни проката, ни кинотеатров. У нас трудно взять прокатную лицензию, нужно пройти столько инстанций, показать и доказать, художественная какая-то коллегия появилась, они будут смотреть, указывать, что можно, что нельзя.
Раньше в СССР тоже были подобные коллегии, но раньше была и господдержка, которая с нуля начиналась. Писались сценарии, предоставлялись "Таджикфильму". Госбюджет выделял деньги. Мы знали, в 16 году пишем сценарий, а в 17-ом выходит в прокат фильм по всем регионам. Система работала слаженно.
- Получается, государство оставило себе только функцию цензора?
— Да. Вот такая система.
У меня была такая история. Я пришел в кинотеатр с предложением показать мой фильм. Мне выставили счет за аренду зала. Знаете сколько? Четыре тысячи сомони за один показ! Причем, не факт, что фильм вообще заработает.
Что на телевидении? Прихожу с тем же предложением. Там тоже говорят: "платите за эфир 300-400-500 долларов". Но как это?! Наоборот же должно быть! У меня была лента, за которую я получил приз, тогда интервью со мной показали даже по телевидению, но вот этот самый фильм бесплатно показывать отказались.
Я уверен, что кинематограф должен существовать отдельно от телевидения. Так, например, работает система в Кыргызстане, там департамент отдельный. В Казахстане то же самое.
- А бизнес? Бизнесмены таджикские дают деньги на кино?
— Нет. Они любят быстрые деньги. А кино… Это ты когда еще только напишешь сценарий, когда снимешь… Они часто предлагают сделать фильм. Им это интересно. Я в свою очередь предлагаю сделать картину о какой-то социальной проблеме.
Например, о таджикских детях с онкологическими заболеваниями. Они — нет, давай не будем этого касаться. Но как? Мы или беременны или не беременны. Мы или снимаем серьезные картины или нет.
- Какие фильмы сейчас идут с успехом и поддержкой?
— Так называемое, болливудское кино. Семейно-бытовые драмы. Дидактический материал. Нет никаких социальных проблем. И при этом также режут очень сильно. Хотя, сейчас в нашей реальности любая работа стоит того чтобы сказать молодому сценаристу или режиссеру: "Молодец, работай!".
Есть надежда, что мы прорвемся, найдем ниточку и прорвемся. Но когда? В своем соку мы варимся уже очень много лет. Я когда-то уже говорил, что наш кинематограф это темная комната, где горит одна свеча, но она скоро погаснет. Нужно прорубать окно или найти хотя бы лампочку. У нас нет серьезных сценарных работ, не выходят такие картины.
- А есть, кому прорубить это окно?
— Есть, конечно, есть! Есть молодые ребята, они стараются, что-то делают. Но одна ласточка весну не сделает, они нуждаются в поддержке. Я на последнем съезде кинематографистов предложил ветеранам обратить внимание на нас, на молодых людей, которые не работают в "Таджикфильме", но у них есть потенциал, есть хорошие идеи.
Предложил им объявить хотя бы один конкурс. Но они промолчали. А кто-то и вовсе тогда сказал: "Ой, хватит говорить, там кофе-брейк, самбуса стынет". Но так же нельзя! А вначале съезда на молодых показывали, говорили, что мы "гордость нации", "гордость кинематографа", "мы должны продвигать", "все у нас будет хорошо".
На "Халолу" Бахтиера Худойназарова не могут найти денег
- Сколько картин в год выпускает "Таджикфильм"?
— Сейчас они делают акцент на коротком метре и документалистике. В год максимум три-четыре полных метра, а, в общем, — не знаю. Это бытовые истории, как я и говорил. Но сейчас, видимо и этих фильмов станет меньше, как я слышал, в этом году сильно сократили бюджет на кинематограф.
- Когда в последний раз снимали что-то именно вы?
— В прошлом году по заказу снял документальный фильм для международной организации. Именно свое кино последнее я закончил в 2012 году, и, кстати, мы тогда за него получили приз. Но я тогда дальше не продвигал его, все деньги ушли на съемки фильма, а на продвижение уже денег не было. Тогда у меня не было и ни продюсеров, ни агентов. Это сейчас я стал работать с продюсерами-профессионалами из Украины и Германии.
- Сейчас что-то в планах есть?
— Мне предложили снимать фильм по сценарию Бахтиера Худоназарова — "Халола". Это его последний сценарий, он закончил его прямо перед смертью. Его продюсеры тогда начали искать режиссера, кто бы мог снять фильм. Вышли на меня и я согласился, конечно.
Потом мы очень долго искали здесь партнеров, искали деньги, чтобы довести сценарий до ума. Бюджет фильма максимально сейчас стоит 800 тысяч евро, но нам нужно было всего лишь 25 тысяч долларов, чтобы оплатить приезд в Таджикистан пятерых продюсеров, оператора-постановщика и т.д., так как действие фильма должно проходить здесь. Мы уже полтора года ищем эти 25 тысяч! Мы обратились ко всем, не осталось ни одной крупной компании, куда бы мы не ходили.
- Что говорят?
— "Извини, нет денег". Прося деньги, я сказал, что уговорил продюсеров, а они очень известные продюсеры, и каннский фестиваль видели и венецианский, чтобы они провели в Таджикистане три больших мастер-класса по сценарной, операторской работе и по драматургии совершенно бесплатно! Они согласились, сказали: "Ну давай посмотрим, хоть кто-нибудь из Таджикистана на нас выйдет или нет? Если да, мы приедем, мы готовы". Никто не вышел.
- За рубежом не пытались найти спонсора?
— Мы как раз сейчас едем на питчинг проектов на Одесский международный кинофестиваль. Он откроется 21 июля. Это конкурс полнометражных кинопроектов, предназначенных для кинотеатрального проката. Основная цель питчинга — привлечь внимание потенциальных инвесторов к кинопроектам.
Мы прошли отборочный тур. Был очень большой конкурс, но выбраны были лишь 10 проектов, в том числе и наш проект с идеей Бахтиера Худоназарова — "Халола".
Вот с трудом за пару дней до вылета нашел полторы тысячи долларов на поездку.
- Если все так плохо, может, стоит в соцсетях организовать сбор средств на последний фильм Бахтиера Худоназарова?
— Читаешь мысли. Наш продюсер Марина Лопатенок предложила мне до того, как эти 1,5 тысячи все же нашлись, организовать такой сбор в сетях, правда речь шла именно о деньгах на поездку.
- А о чем будет фильм "Халола", если он, конечно будет?
— О чистой и искренней любви, которая ломает все предрассудки. О любви девушки из маленького таджикского села и украинского парня-шофера, которых познакомил старый экзотический обряд "Халола". Обретут ли они друг друга и право на свободную и счастливую жизнь? Жизнь покажет.
Досье
Искандар Усмонов — продюсер, сценарист и кинорежиссер. Член Союза кинематографистов Республики Таджикистан, член Международной конфедерации Союза журналистов стран СНГ и Балтии.
В 1993 году окончил таджикский госуниверситет, факультет русской филологии, закончил курсы по режиссуре игрового кино при Союзе кинематографистов Республики Таджикистан (мастерская Анвара Тураева), в 2008 году был участником Первой международной киношколы при Международной конфедерации союзов кинематографистов стран СНГ и Балтии, (Россия, Москва).
В 2011 году окончил Азиатскую Академию кино в городе Пусане, (Южная Корея) по режиссуре и производству художественного кино (мастерская Кшиштофа Занусси).
Автор 15 документальных фильмов и трех художественных. Искандар Усмонов является призером и участником различных Международных кино-форумов и кинофестивалей в Афганистане, Великобритании Германии, Дании, Индии, Иране, Казахстане, Кыргызстане, Монголии, России, США, Татарстане, Франции, Южной Корее и других странах мира.
Автор многочисленных статей по искусству кино и журналистике, а также, рассказов и сценариев для анимационных фильмов.
