Эксперт по проблемам стран Ближнего Востока и Центральной Азии Семен Багдасаров заявил Sputnik, что Россия должна скорректировать свою внешнюю политику по отношению к отдельным соседним республикам.
— Вы баллотируетесь на выборах в Госдуму. Скажите, какую задачу перед собой поставите на депутатский срок?
— Моя личная позиция — Россия должна объявить постсоветское пространство зоной своих жизненных интересов, и любое проникновение какого-либо государства, будь то США, Китая или Турции, должно восприниматься крайне негативно. Необходимо выработать индивидуальную политику по отношению к отдельным странам. Надо очень активно работать на постсоветском пространстве.
— Вы считаете, что за последние годы Россия сократила влияние в странах постсоветского пространства?
— Сейчас у нас нет целостной программы работы по каждому из государств. Россия фактически потеряла Центральную Азию. Китай проглатывает Таджикистан, а Россия стремительно сдает там свои позиции. Узбекистан проводит такую же политику по отношению к РФ. На сегодняшний день если и есть зацепка в Центральной Азии, то это Кыргызстан.
Реальная ситуация в официальной статистике часто не отображается. В 1996 году я, будучи начальником Управления по сотрудничеству с Узбекистаном, Таджикистаном и Туркменистаном Министерства по делам СНГ, провел тщательный анализ, используя свои возможности, и выяснилось, например, что реальная продукция из Таджикистана — алюминий и хлопок — идут мимо России.
— Какие еще задачи вы хотели бы решить?
— Я выступал и выступаю за то, чтобы был принят закон, разрешающий вооруженным силам вступить в борьбу с наркотрафиком, потому что 201-я российская военная база (Таджикистан: Душанбе и Курган-Тюбе) непонятно, чем занимается — наркотики все равно в Россию поступают.
Кроме того, она дислоцирована неправильно — нужно несколько подразделений на памирское направление, но президент Рахмон на это не соглашается, потому что находится под давлением Китая.
В США приняли подобный закон. И перехват кокаина на границе с Латинской Америкой теперь составляет 37%, в то время как в России на границе с Казахстаном в 1996 году составлял 4%, а после того как сняли таможню, и того меньше.
Именно этим я хотел бы заниматься: борьбой с наркотрафиком, национальной безопасностью, усилением позиций России на Ближнем Востоке и на постсоветском пространстве. Здесь необходимо занять жесткую и принципиальную позицию, а не "что сверху скажут". Это вообще наша беда.
— Почему же так сложно все эти проблемы решать? Что препятствует?
— Я узнал, что из себя представляет Госдума, когда был депутатом V созыва. Балласта очень много. Большинство вообще ничего не делает. Достойные и уважаемые люди сидят, но они не готовы к законотворческой деятельности.
В Госдуме V созыва был проведен анализ: кто сколько раз выступил. Оказалось, что активны только сто человек. Ваш покорный слуга был на 17-м месте, у меня было 78 выступлений.
У тех, кто занимал последние места в этом списке, было по два выступления. Напрашивается вопрос: что же делали остальные депутаты? В такой ситуации не стоит ожидать каких-либо революционных перемен.
— Хотелось бы задать вам вопрос как эксперту по проблемам стран Ближнего Востока и Центральной Азии. С какими факторами связано увеличение террористической угрозы в Центрально-Азиатском регионе?
— Террористическая угроза в Центральной Азии возрастает в связи с событиями в Афганистане, где сейчас очень неоднозначная ситуация. Столкнулись, с одной стороны, движение "Талибан", с другой — правительственные войска, с третьей стороны — "Аль-Каида", а также те отряды, которые сейчас называют "Исламским государством".
"Исламское государство" (организация, запрещенная в России и ряде стран — ред.) может подойти близко к афгано-туркменской и афгано-таджикской границе. Тогда угроза резко возрастет.
Более того, в ряды "Исламского государства" влилась значительная часть бывших бойцов "Исламского движения Узбекистана" (ИДУ), которое находится под "Талибаном".
Наиболее опасное направление — афгано-таджикская граница в районе Памира (900 километров). Постепенное просачивание отрядов боевиков может в любой момент привести к повторению событий 1999 года, когда боевики ИДУ вышли в район таджикско-киргизской границы и оказались в районе, где были боевые действия. Произойти это может уже в следующем году.
Понятно, там идет борьба за власть с использованием этих радикальных группировок. Это внутренняя проблема, которая может схлестнуться с проблемой афгано-таджикской границы и привести к дестабилизации ситуации в этих государствах.
— Сейчас отношения Москвы и Анкары восстанавливаются после кризиса. Могли бы вы сделать прогноз: как ситуация будет развиваться?
— За кулисами улучшения отношений России и Турции стояли бизнесмены, заинтересованные в проекте "Турецкий поток" и в строительстве своей атомной станции, причем как турецкие, так и российские. Для бизнеса не существует государственных интересов, а тем более интересов, связанных с национальной безопасностью.
Меня больше всего волнует ситуация по Сирии. Турция играет ключевую роль, так как представляет свою территорию боевикам. Такая организация как "Джебхат ан-Нусра", которая сейчас называется "Джебхат Фатах аш-Шам", получает массированную помощь через переход в городе Аазаза на сирийско-турецкой границе.
Пока мы слышим только слова о том, что создана российско- турецкая комиссия по закрытию границы. По факту граница не закрыта, террористическая инфраструктура на территории Турции продолжает существовать, а к "Джебхат ан-Нусре", по некоторым сведениям, хорошо относится лично господин Эрдоган.
Раз уж мы улучшаем отношения, необходимо поставить вопрос о разрушении инфраструктуры террористов и отказа Турции от поддержки террористических организаций на северо-западе Сирии, и особенно в районе Алеппо. Этот вопрос должен был быть поставлен еще вчера.
