ДУШАНБЕ, 14 июн — Sputnik. Сегодня, 14 июня 1928 года, в аргентинском городе Росарио родился Эрнесто Гевара де ла Серна, более известный как Че. В этом году ему исполнилось бы 89 лет.
Sputnik Mundo удалось побеседовать с его младшим братом Хуаном Мартином о жизни Че Гевары и том мифе, который породила Кубинская революция 1959 года.
Хуан Мартин Гевара уже привык к тому, что всем известен как брат "того самого знаменитого Че", одного из команданте Кубинской революции. Наш собеседник на 15 лет младше сегодняшнего именинника и написал о нем книгу "Мой брат — Че", чтобы "очеловечить его образ".
Хуан Мартин рассказал о времени, проведенном с Че. 14 июня ему бы исполнилось 89 лет. После попытки разжечь огонь революции в Боливии, Че был убит в этой стране в возрасте 39 лет.
Гевара-младший со слезами на глазах вспоминает, как крепко их мать обнимала юного революционера, сойдя с трапа самолета в Гаване 6 января 1959 года. Эта встреча была заснята на пленку, которую наш собеседник смог посмотреть лишь недавно.
— Кем был Эрнесто Гевара и кем был Че?
— Ну о Че я много вам не расскажу, лучше поведаю, кем был Эрнесто. Эрнесто — мой родной брат, а Че, скорее, единомышленник. Наша семья всегда принимала его таким, каким он был. Наверное, очень сложно понять, как твой родной брат внезапно превращается в Че.
Сложно это объяснить, но для меня он по-прежнему просто брат. Нас разделяла разница в возрасте в 15 лет, поэтому я для него был просто ребенком. Но при этом он никогда не давил на меня, как это обычно делают старшие братья. Напротив, он всегда был не прочь как следует повеселиться.
- Когда вы его видели в последний раз?
— Я встретился с ним уже как с Че, когда мне исполнилось 15 лет. Это произошло в Гаване в январе 1959 года, где мы пробыли три месяца. Не так уж долго мы пробыли вместе, потому что шли первые дни Революции, и он был погружен в этот новый этап его жизни. При этом у него хватало времени поболтать и повидаться со мной, мамой, отцом, сестрой и шурином.
Затем мы встретились в Монтевидео в 1961 году, когда мне было уже 18 лет. Тогда он тоже был занят, но тематика наших бесед существенно изменилась, они стали более насыщенными по сравнению с кубинским периодом. Тогда я видел его в последний раз, хотя мама потом еще несколько раз приезжала к нему в Гавану. Именно благодаря маме я увидел Че, так как именно она была инициатором нашего с ним общения, а я тогда просто жил с мамой.
— В вашей книге "Мой брат — Че" вы рассказываете, что когда вы приехали в Гавану 6 января 1959 года, Фидель приказал вас разыскать, потому что все праздновали победу Революции со своими семьями, но не Че.
— Здесь следует вспомнить о диктатуре Фульхенсио Батисты на Кубе, кровавой и жестокой. Она вызвала огромный поток беженцев. Сразу после победы Революции Фидель решает отправить специальный рейс в Южную Америку за укрывшимися на этом континенте активистами "Движения 26 июля".
Ответственный за организацию этого рейса Камило Сьенфуэгос решил, что мы тоже должны лететь. Он рассказал нам, что сперва скрыл от Эрнесто наше присутствие на борту, так как предполагал, что Че окажется против: мол, самолет для изгнанников, а не членов семьи. Только когда мы уже подлетали, Сьенфуэгос известил об этом Че Гевару. Хорошо известны фотографии нашего прибытия на Кубу, того, как мама обнимала Че. Однако совсем недавно мне удалось увидеть фильм с архивными кадрами, запечатлевшими ту же сцену. Я помню, что объятие длилось очень долго, и действительно, в ленте хорошо показано, что оно было практически вечным. Сегодня, смотря эти кадры, я все так же переживаю, как и в первый раз. Вспоминаю, как мы считали его мертвым.
- Очень часто говорят, какой потрясающей души человеком был Че
— Все верно, я не устаю это повторять. В этом заключался главный посыл моей книги, показать Че, прежде всего, как человека. Его превращают в миф, зачастую лишенный содержания, а необходимо напоминать людям, что он был из плоти и крови, у него была семья, отец, мать, братья и сестры.
Характером Че скорее в мать, чем в отца, хотя, в принципе, оба были выдающимися личностями. Отец с его неисчерпаемой энергией и предприимчивостью всегда находился в движении, изобретал что-то, хотя обычно не доделывал и брался за новое.
Мама же, напротив, была человеком выдающейся дисциплины и морали. Они оба опережали свое время, в них и намека не было на консервативность. Вот у таких энтузиастов и родился Эрнесто, соединивший в себе лучшее, что досталось ему от родителей.
- Как семья узнала о гибели Че?
— В тот день, рано поутру я пошел на работу разносить молочные продукты. Точно не помню, вроде это было 10 октября, когда появилась та знаменитая фотография и пошли новости о его смерти в бою. Конечно, мы знали, что его убили. Узнав о фотографии, я сразу усомнился в ее подлинности, так как к тому времени до нас регулярно долетали слухи о его смерти, но все они оказывались ложными.
Вечером мы встретились в кругу семьи, некоторые мои родственники предположили, что фотография фальшивая. Но меня она поразила, я сразу подумал, что она настоящая.
Через два дня мой брат Роберто полетел в Валье-Гранде с целью опознать тело, удостовериться, что это действительно Эрнесто, и если информация подтвердится, увезти его с собой. Однако когда он приехал, ему заявили, что никакого тела нет. Его постоянно куда-то перевозили.
В конце концов, мой брат вернулся в Буэнос-Айрес, так и не засвидетельствовав факт смерти. После переговоров с родственниками, находившимися в тот момент в Гаване, моя семья пришла к выводу, что на фотографии действительно Эрнесто.
- Его останки были найдены спустя 30 лет и перезахоронены в специально построенном мавзолее в городе Санта-Клара (Куба).
— Да, мы там были в 1997 году. С тех пор я приезжал туда только один раз, потому что, честно признаться, культ мертвых — это не мое. Но сам по себе мавзолей — удивительное место, там тихо, горит вечный огонь. Как будто оказываешься в священном месте. Рядом с Эрнесто покоятся его соратники, убитые в деревушке Ла-Игера (La Higuera). Мы находились в мавзолее во время прощальной речи, которую произнес Фидель.
- Второй раз вы посетили Ла-Игеру через 47 лет после смерти Че. Зачем?
— Я ездил два раза. В первый раз я не смог добраться до Кебрада-дель-Юро (Quebrada del Yuro), где его ранили и взяли в плен. Мои попутчики спешили, им было не до того, чтобы делать остановку. Поэтому я снова отправился туда на следующий год, спустился с горы по козьей тропке и побывал на том самом месте, где Че взяли в плен. Оно специально отмечено. Там я встретил сына Инти Передо ('Inti' Peredo), одного из соратников Эрнесто, который сражался на этом месте вместе с ним. Путь назад, вверх в гору, занял целую вечность.
Возвращаться обратно я не хочу, причем не только для того, чтобы не принимать участие в культе мертвых, но и из-за всей этой кутерьмы с торговлей.
Они ведь не просто майки продают, они торгуют ложью.
Когда мой брат Роберто находился в Боливии для опознания тела, а его не оказалось, стал очевиден изначальный замысел: сделать так, чтобы Че не выжил. То есть чтобы не просто физически от него ничего не осталось, а чтобы даже места упокоения его не было: ни образа, ни идей. Однако ничего у них не получилось. Образ Че значит сегодня гораздо больше, чем они пытались скрыть. Он возрождается в деревушке, в людях, которые там живут, в молодежи.
- Как вы относитесь к тому, что на образе вашего брата зарабатывают огромные деньги?
Коммерциализация образа была предпринята для того, чтобы молодежь не брала примера с Че. В этом весь капитализм, торгуют же не только майками с Че Геварой. Как только появляется что-то, на чем можно заработать, так сразу кто-то начинает делать на этом деньги. Так что здесь две цели одновременно: опошлить образ и помешать людям брать с него пример, задуматься о том, как он мыслит, почитать, что он написал.
Коммерческий образ накладывается на фигуру реального человека. Вопрос в том, почему до сих пор существует этот образ, (созданный на основе фотографии 1960 года за авторством Альберто Корды). Это один из самых знаменитых снимков в мире, возможно, такой же знаменитый, как изображение Христа. Как по мне, Че возрождается благодаря молодежи.
— Во времена военной диктатуры в Аргентине вы почти девять лет провели в тюрьме как политический заключенный. Как повлиял Эрнесто на ваши политические взгляды?
— Многие представители моего поколения были поражены в молодости Кубинской революцией и поставили себе задачу изменить природу вещей, добиваться правды. Конечно, как брат, я не мог остаться вдалеке от всего этого, ведь когда Эрнесто Гевара стал Че, я тоже перестал быть просто Хуаном Мартином Геварой и стал братом Че, а тот с каждым днем превращался во все более и более значимую фигуру, практически легенду. Но не это довело меня до тюрьмы, во всем виновато мое бунтарство. В тюрьме же никому не было дело до того, чей я брат, хуже я его или лучше.
- Как по вашему, за что бы Че боролся сегодня?
— Я всегда считал, что он оказался бы там, где народ борется за свободу, независимость и, в конечном счете, за социализм. Но я представить не могу его в современном мире. Все очень изменилось, хотя базовые вещи остались прежними: неравенство, бедность, дискриминация, насилие, накопление богатств. То, против чего он боролся, по-прежнему существует, пусть и по-другому выглядит.
Все гораздо хуже, чем когда был жив Че Гевара.
Меня часто спрашивают, если бы Че дожил до наших дней, что стало бы с Латинской Америкой? Стала бы она свободной, независимой, суверенной и социалистической? Однако его нет среди живых, поэтому придется молодежи самой бороться за свои идеалы, ведь неравенство между богатыми и бедными продолжает углубляться.
