Он отметил, что эти территории были завоеваны силой. Тут, конечно, возникает удобный повод обличить лицемерие, напомнив, например, историю вхождения в состав США Техаса, отторгнутого у Мексики в результате войны, то есть "завоеванного силой", пишет РИА Новости.
Однако более интересен иной аспект позиции американцев. Ведь подтекст слов Гилмора очевиден: история расставит все на свои места, справедливость восторжествовала в случае с Прибалтикой — а значит, это неизбежно случится и с Крымом.
Оставим за скобками американские представления о справедливости и идеальном мировом устройстве. Понятно, что у каждой страны собственные взгляды, основанные на национальных интересах и державных амбициях.
Куда важнее сам факт веры Вашингтона в то, что рано или поздно все на планете устроится "единственно правильным" образом и что так останется навсегда.
Это означает, что наши американские партнеры продолжают жить — и действовать — под дурманом успокаивающей и очень приятной концепции о конце истории.
И хотя от данной идеи уже давным-давно отказался и сам высказавший ее автор, поскольку жизнь максимально доходчиво продемонстрировала его неправоту, эта мысль явно продолжает определять политику самого влиятельного государства мира.
Почему "конец истории" Фрэнсиса Фукуямы столь притягателен для Соединенных Штатов, вполне понятно. Победа Запада в холодной войне создала иллюзию решения сразу двух важнейших проблем, сопровождающих человечество всю его историю.
Во-первых, появилась общая для всего мира точка отсчета политической, экономической, идейной и моральной правоты, а именно — либеральная демократия и Запад как ее носитель.
Во-вторых, безоговорочное доминирование США во всех ключевых сферах — от экономической до военной — ознаменовало для них спокойную эпоху благополучия без напряженной борьбы с конкурентами.
Причем создалось впечатление, что эта эпоха продлится вечно. Теперь можно посмеиваться над подобной наивностью, однако это не вполне справедливо.
Американская гегемония продержалась более четверти века, что довольно долго: достаточно, чтобы государственный управленческий аппарат обновился поколением, для которого такое положение вещей — привычная норма, а малейшее отступление от нее по сей день кажется нарушением незыблемых правил и крайне некомфортно.
Отсюда упорное использование исторических параллелей и привычных лекал для новых ситуаций — это просто попытка загнать все более обременительную реальность в знакомые и удобные рамки.
Искреннее возмущение некоторых западных политиков и даже официальных лиц современной Россией, которая слишком многое себе позволяет, хотя должна сидеть тихо под веником, потому что проиграла в холодной войне, отражает тот же самый когнитивный диссонанс, когда привычная и такая уютная картина мира ежедневно вступает в противоречие с неприветливой действительностью.
Ситуация тем более печальна, поскольку Россия сделала своим фирменным знаком нестандартность мышления и действий, способность переиграть ситуацию в свою пользу, поступая оригинально и неизбито. Примерять к подобной политике штампы тридцати- или даже семидесятилетней давности — только обнажать собственную политическую и интеллектуальную беспомощность.
Да и по поводу качества самих штампов есть серьезные вопросы. Три Прибалтийские республики (как и еще больше десятка республик) находились в составе Советского Союза полвека, а мнение США по данному поводу все эти десятилетия никак не влияло на происходившее.
В 1990-х объяснение произошедшего краха и распада СССР его фундаментальной порочностью оказалось наиболее удобным и принесло Западу немалые бонусы. Вот только чем дальше, тем больше проявляются издержки и опасности такого подхода.
Идея, что сепаратизм возникает исключительно в "плохих" странах, которые заслуживают этого и в итоге обязательно развалятся, так старательно продвигалась, что ныне с ней вынуждены иметь дело западные государства, среди которых каталонский и шотландский случаи просто наиболее известны.
Да и США в свете четкой географической составляющей в нынешнем внутриполитическом расколе (либерально настроенные побережья против трампистской срединной Америки) находятся в зоне риска.
Что же касается России, то из поражения в холодной войне она извлекла, возможно, самый ценный урок: в мире по-прежнему нет ничего гарантированного и предуготованного — самый грандиозный триумф способен обернуться провалом, а любой проигрыш может послужить основой для будущей победы.
Важно извлекать уроки из прошлого, но смотреть необходимо — в будущее. А еще очень опасно почивать на лаврах.
Впрочем, никто не мешает американцам и дальше ждать, когда маховик истории вновь качнется в их пользу и в мире вновь установится порядок по их вкусу, включая судьбу Крыма. Правда, ждать придется очень долго.
