ДУШАНБЕ, 5 мая — Sputnik, Рубен Гарсия. В мае 1992 года в Таджикистан пришло горе — гражданская война. Молодая республика заплатила за кровавое противостояние десятками тысяч жизней и экономической разрухой, сумма которой составила более 10 миллиардов долларов.
Самый пик противостояния пришелся на 1992-1993, однако мирные переговоры начались только в 1994, а сам конфликт удалось прекратить лишь в 1997 году.
"Происходили какие-то очевидно провокационные атаки, нападения на посты. А в одном из городов, появившиеся неизвестно откуда БТРы стали внезапно давить мирных людей, когда мы приехали туда с комиссией, — картина была жуткая", — вспоминает события тех дней глава Центра стратегических исследований Таджикистана Худоберди Холикназаров.
И все же Соглашение об установлении мира и национального согласия было подписано.
За прошедшие 26 лет в Таджикистане выросли люди, заставшие конфликт совсем детьми. Большинство из них уже обзавелись семьями, а их собственное потомство стало первым поколением, не увидевших лично чудовищно разрушительных последствий войны.
Однако ее наследие, разумеется, до сих пор живо в таджикском обществе, в самой республике и за рубежом.
"Несмотря на то что война прекратилась в 1997, в идеологическом смысле она закончилась только в 2015", — полагает историк Рахимбек Бобохонов.
До этого времени согласно мирному договору ряд значимых постов и чиновничьих кресел занимали сторонники Партии исламского возрождения Таджикистана (ПИВТ), куда вошли представители и полевые командиры объединенной оппозиции, готовые к компромиссу с официальными властями.
Хотя за десятилетия партия подрастеряла свое влияние, она по-прежнему оставалась влиятельной оппозиционной силой в республике.
Но в 2015 году лидера ПИВТ Мухиддина Кабира признают виновным в подготовке вооруженного мятежа, он бежит из страны. Сама организация признается террористической, что, естественно, влечет ее запрет на территории всей страны.
Руководство оказывается в тюрьме, рядовые члены организации либо вступают в правящую Народно-демократическую партию, либо отрицают, что открыто поддерживали ПИВТ.
Главная оппозиционная сила, наследница исламистов времен гражданской войны, была объявлена вне закона, но при этом внутренний конфликт в обществе сохранился.
Остались религиозные предрассудки, запреты, которые в значительной степени влияют на общество и ошибочно преподносятся как неотъемлемая часть исламской традиции.
Такие предрассудки, слепое соблюдение коранических норм часто отвергают внутреннюю, добродетельную суть вероучения.
По-русски это называется начетничество, по-таджикски — хорофот.
Когда члены ПИВТ еще хоть как-то находились у власти, такие проповеди можно было нередко услышать с кафедры мечети. Однако когда партия была изгнана из страны, религиозный фундаментализм окончательно ушел в подполье в самом Таджикистане, но при этом частично остался в быту и ярко проявил себя за пределами страны.
"Хорофот — самое страшное, что есть на сегодняшний день. Людская память уходит от гражданской войны, а исламизация усиливается. Часть молодежи вообще не очень приемлет светскость как основу государства. И нередко находит аргументы и поддержку в интернете", — пояснил Бобохонов Sputnik Таджикистан.
Со времен конфликта остались в обществе и проблемы криминала и насилия, когда тысячи взрослых вооруженных мужчин после гражданской войны оказались по большей части без дела, но зато с автоматами в руках.
Достаточно вспомнить хорошо известную историю семьи Лангариевых.
Самый знаменитый представитель многочисленного клана — Лангари Лангариев, командир спецназа, стоявший у истоков Народного фронта, национальный герой, погибший после нападения из засады.
Его отец Салман и братья Бахтиер и Файзали также стали командирами отрядов ополчения, а после подписания мирных соглашений получили посты в силовых ведомствах.
А вот еще один младший брат — Сухроб, напротив, сколотил собственную банду, занялся рэкетом, наркоторговлей и достиг таких высот в мире таджикского криминалитета, что в 2006-м его дом брали штурмом с бронетехникой и артиллерией. В итоге он получил пожизненное, а его сообщнику и племяннику Азаму Лангариеву присудили 21 год тюрьмы.
И все же главным последствием гражданской войны стал не рост криминала, и даже не религиозный фундаментализм, до сих пор представляющий серьезной угрозу государству.
В результате кровопролитного противостояния мысль о том, что худой мир всегда лучше доброй войны, накрепко засела в сознании большинства таджикистанцев.
Кто-то до сих пор спорит о причинах начала войны, кто-то о справедливости мирного договора. Но таджикистанцы согласны в одном — она никогда не должна повториться.