В соответствии с Женевскими соглашениями о политическом урегулировании, 15 мая 1988-го СССР начал вывод своего воинского контингента из Афганистана. Процесс был рассчитан на 9 месяцев.
Свой первый рапорт о переводе в Афганистан я подал спустя полгода после призыва на службу в армию. На груди у меня красовался значок специалиста 3-го класса, на каждом погоне — по две "сопли" (лычки) младшего сержанта. Дополнительным бонусом было знание таджикского языка, практически идентичного дари, на котором говорила почти половина населения Афганистана. Отличалось только произношение.
Все это, по моему глубокому убеждению, позволяло надеяться на положительное решение, поэтому в ротную канцелярию я вошел, почти не волнуясь. Доложившись, как положено, протянул листок со своим рапортом командиру роты. Тот, устало потерев глаза, сначала мельком на него глянул, затем вчитался более внимательно. После долгой паузы перевел глаза на меня, и голова его мелко-мелко затряслась.
Это было плохим признаком. Наш майор уже побывал "за речкой" и вернулся оттуда с боевым орденом, к которому прилагалась контузия. Все в полку знали — когда ротный нервничает, у него начинается тик.
"Значит на войну собрался, сержант? А что ты о ней знаешь?" — тяжело вздохнув, спросил он и добавил вполголоса что-то малоцензурное.
По интонации я понял, что вопрос риторический, и решил следовать заветам Петра I, приняв "вид лихой и придурковатый".
Майора мои актерские потуги не впечатлили, и его следующий вздох был еще глубже и тяжелее, а довесок еще нецензурней.
"Пойми, сынок, война только на пять процентов состоит из подвигов и славы, все остальное — это боль, кровь, грязь и смерть! Поэтому вот тебе мой ответ, поверь, когда-нибудь потом ты меня за это будешь благодарить", — прорычал он, разрывая мой рапорт в клочья.
До свиданья, Афган, этот призрачный мир
Справедливость слов ротного я понял, когда мой сосед Ваня вернулся из Афганистана. Друзья, не нюхавшие войны, сочли наилучшим отметить его "дембель" поездкой в Варзобское ущелье — излюбленное место загородного отдыха душанбинцев.
Мы шли по горной тропинке в поисках удобного места для пикника, и я обратил внимание на Ванькину походку. Он шел, внимательно выбирая место для каждого следующего шага, чуть пригнувшись, постоянно вертя головой во все стороны. А когда в небе внезапно громыхнул весенний гром, как-то ловко кувыркнулся за ближайший валун, срывая из-за спины несуществующий автомат.
Тем вечером прежде индифферентный к алкоголю Ванька напился в хлам, а ночью с криками: "Духи!" — рвался из палатки наружу. Пикник был безнадежно испорчен. Утром я отвез его домой, благо тот находился через забор от моего, и сдал на руки деду. Иван прожил по соседству еще несколько лет и уехал в Россию, как только схоронил деда. Но за все это время он ни разу не рассказывал о времени, проведенном в Афганистане.
Точно так же не любил расспросы про "армейку" мой друг Ато. Мы знали только, что он служил в "мусбате" ("мусульманский батальон" — спецназ ГРУ, сформированный из представителей народов Средней Азии) и участвовал в штурме дворца Тадж-Бек, резиденции тогдашнего правителя ДРА Хафизулло Амина. Они шли второй волной, после спецгрупп КГБ "Гром" и "Зенит", но ничего, кроме скрипа зубов, о деталях той атаки мы от него не услышали.
Нам вернуться в Афганистан больше не суждено
На другом берегу Пянджа я все-таки побывал, правда уже после вывода советских войск, первый раз в конце 90-х.
"Визит" был насквозь нелегальным и всего на 40 км вглубь сопредельной территории, так как выполнялся в сопровождении ребят из ОГСР (отдельная группа специальной разведки, спецназ ФПС России). Подробностей раскрывать не могу, операция засекречена до сих пор, скажу только, что прошла она без единого выстрела, а это главный критерий успеха у подобных подразделений.
Спустя пару лет я прибыл в Афганистан официально, со штампом визы в загранпаспорте и с командировочным удостоверением в кармане. Целью поездки было интервью с Панджшерским львом — знаменитым афганским военачальником Ахмад Шахом Масудом. Самая боеспособная на тот момент Советская армия не смогла захватить его малую родину — ущелье Панджшер, даже проведя широкомасштабную операцию.
Говорят, что талибы после захвата власти в Кабуле взяли под контроль все основные трассы, ведущие в Панджшер, и отправили к Масуду своих переговорщиков. Те предложили ему сдаться с почетом, сказав, что почти вся страна под их контролем, все коммуникации перерезаны и его отрядам не выжить в блокаде.
Ахмад Шах, сняв пакуль (национальный головной убор из войлока), бросил его на землю со словами: "Пока у нас остается хотя бы такой клочок родины, мы будем продолжать сражаться!"
Я застал главнокомандующего Северным альянсом в кишлаке Ходжа-Бахауддин — одной из его временных резиденций. Несмотря на большую занятость, Масуд меня принял с интересом, все же мы были соплеменниками и говорили на одном языке, и согласился дать мне интервью тем же вечером. Беседа длилась больше часа. Под конец я спросил его о прошедшей войне с шурави, так афганцы называли советских воинов.
"Шурави были достойными противниками. Не потому, что смело сражались. Между нами была кровь, но им не нужна была наша земля. Они пришли не завоевывать нас, а изменить. В последнее время мне иногда кажется, что лучше бы это у них получилось", — после долгой паузы ответил он.
Многие афганцы, заставшие ту войну, тоже относятся к шурави с уважением. Молодежь, в большинстве своем, смотрит на всех иностранцев без исключения с подозрением и неприязнью.
А вот люди среднего возраста помнят, как граждане СССР возводили для них дома, строили заводы и фабрики, лечили детей и взрослых. От нынешних зарубежных "благодетелей" они такого отношения не ждут.
Врага, какого не добили
Спустя 30 лет с начала вывода советских войск из Афганистана, пожар войны в этой многострадальной войне не затух, а, наоборот, разгорелся еще сильнее.
Место СССР заняло НАТО, но за 20 лет пребывания здесь каких-либо значимых успехов коалиция не добилась. Все чаще с самых верхних этажей Капитолия звучали слова о том, что ситуация с военным присутствием США в Афганистане зашла в тупик.
Белый дом с упорством, достойным лучшего применения, продолжал попытки потушить костер бензином, увеличивая численность военного контингента. Американские генералы считали это универсальным рецептом для достижения победы.
К чему это привело, нам всем известно: американские войска были выведены из Афганистана 31 августа 2021 года, потратив, по неофициальным данным, свыше 2 трлн долларов. Фактически Вашингтон проиграл войну и оставил разрушенную страну.
Война в Афганистане из освободительной превратилась в террористическую, а сама страна в плацдарм, куда до сих стекаются экстремисты всех мастей со всего мира.
После ухода Советской армии из Афганистана, местное правительство продержалось три года и было свергнуто только после того, как Москва прекратила поддерживать Кабул оружием и боеприпасами.
Третий тост, даже ветер на склонах затих
На полях сражений в Афганистане интернациональный долг отдали, по официальным данным, около 15 тыс. жителей Таджикистана, 366 из них вернулись "грузом 200" на борту "Черного тюльпана" (самолет АН-12, доставлявший в Союз тела погибших военнослужащих).
Двое таджикистанцев награждены Золотой звездой Героя Советского Союза — это гвардии старший сержант Александр Мироненко (посмертно) и старший лейтенант Наби Акрамов.
В Таджикистане всегда с большим вниманием следят за происходящим в соседней стране, у нас с Афганистаном 1 400 км общей границы и как минимум столько же тысяч лет общей культуры.
И все же географические названия Баграм, Кундуз, Панджшер, Пули-Хумри и другие найдут отклик в сердце каждого жителя постсоветского пространства, родившегося в 60-70-х годах прошлого века. А таджикское слово "бача" (мальчик, парень) вообще стало универсальным паролем среди воинов-интернационалистов.
Оставим политологам споры о том, так ли нужна была эта война. Лично мне сегодня хочется сказать одно: "Честь и слава вам, шурави!".