ДУШАНБЕ, 29 дек — Sputnik. Подводя итоги 2016 года, ситуацию в таджикской экономике можно характеризовать "хрупкой и унылой стабильностью". Насколько она хрупкая, по мнению экономистов, показали два знаковых события в уходящем году — стремительная девальвация сомони в начале года и кризис нескольких системообразующих банков.
Если говорить о ситуации с курсом, то, по мнению известного таджикского экономиста Константина Бондаренко, ценой больших усилий ее удалось стабилизировать. Правда, при этом основные факторы стабилизации лежат в плоскости административных мер регулятора, а не улучшения экономической ситуации.
"Нацбанк использует различные инструменты, направленные на снижение спроса на иностранную валюту, что пока помогает контролировать ситуацию. Но ограничения в покупке валюты, особенно в больших объемах, влечет дополнительные издержки и заметно осложняет жизнь как предпринимателям, так и населению", — говорит Бондаренко.
По его словам, срабатывают также и естественные причины — заметное падение объемов импорта из-за снижения покупательной способности населения ограничивает спрос на валюту.
В ситуации с банками, по словам экономиста, "стабильность" еще более относительна.
"Хотя ухудшение экономической ситуации в Таджикистане еще не было столь значительным, некоторые крупные банки начали рушиться буквально, как карточный домик. В конце года ситуация опять-таки была в какой-то мере стабилизирована, но как такового решения проблемы пока нет. Есть решение о докапитализации проблемных банков, но на фоне возвращения прежнего менеджмента это не выглядит как намерение коренным образом менять систему управления", — отмечает он.
А при сохранении прежней модели, уверен Бондаренко, когда банки могут кредитовать, руководствуясь неэкономическими мотивами, участвуют в строительных проектах, все риски сохраняются и многое будет зависеть от внешних факторов, влияющих на таджикскую экономику.
Экономист отмечает, что в целом, хотя экономика Таджикистана, согласно официальным данным, продолжает расти с темпами 6-7% в год, характер этого роста в значительной мере стал искусственным. Если раньше рост в основном стимулировался денежными переводами, то сейчас ключевым фактором являются масштабные госинвестиции, поддерживаемые внешними источниками финансирования (в первую очередь китайскими кредитами).
"Даже если рост есть, он происходит на фоне значительно снизившихся доходов домохозяйств, падения объемов внешней торговли, падения цен на рынке недвижимости и сложностями с выполнением доходной части бюджета. Население не ощущает на себе результатов искусственного роста и называет положение в экономике не иначе как кризис", — говорит Бондаренко.
Эксперт уверен, что в 2017 году таджикская экономика также будет значительно зависеть от внешних условий и нет достаточных оснований считать, что ее ждет заметное улучшение.
"И, к сожалению, это касается не столько статистических показателей, сколько уровня жизни населения", — отметил он.
Исполнение бюджета повесят на налогоплательщиков
Самиджон Насирджанов, другой известный таджикский экономист, подводя итоги года, прогнозирует ухудшение ситуации.
"Обычно хорошие макроэкономические показатели может выдавать активный средний класс, который у нас никак не вырастет до нужного уровня. Поэтому для бизнеса следующий год тоже будет не легким, как и для среднего класса. Если опираться на реалии, то последние года у нас практически все одинаковы, за исключением состояния налогоплательщиков, на которых будет оказано еще более серьезное налоговое давление. Падает и покупательская способность населения, и нет уверенности, что ВВП будет расти", — говорит экономист и предлагает для наглядности сравнить рост ВВП.
По его словам, из диаграммы видно, что ВВП Таджикистана из года в год в сомони растет.
"Если посмотреть в условных единицах или, так сказать, в долларах, то получается, что до 2014 года мы росли и с 2015-го начали скатываться вниз. Конечно, если бы у нас были 100% внутреннее обеспечение, положительный баланс экспорта и импорта, то, наверное, сравнивать в валюте другой страны было бы неправильно. Но когда наш импорт намного превышает экспорт, вся страна зависит от денежных переводов трудовых мигрантов, то вольно или невольно нужно прибегать к услугам иностранной валюты", — говорит эксперт.
При сравнении бюджета просматривается та же картина: с 2010 года в сомони наблюдается хороший рост.
Однако если смотреть в иностранной валюте, то получается, что до 2014 года идет небольшой рост, а далее принимаемые бюджеты уменьшаются.
"Если учитывать, что в 2016 году расходы бюджета были сокращены, то исполнить бюджет за 2017 год будет, скорее всего, сложно. Это проблема ляжет на плечи налогоплательщиков", — говорит Насирджанов.
Экономист предлагает проанализировать еще один график по сборам налогов.
"То же самое и в сборе налогов. В сомони рост хороший, а в условных единицах после 2014 года он идет на убыль. Нужно подчеркнуть, что в прежние годы если в соотношении с ростом ВВП собираемость налогов была легкой, то после 2015-го, при росте ВВП, собирать налоги стало все труднее, соответственно приходилось корректировать бюджет в сторону уменьшения", — говорит экономист.
Исходя из приведенных сравнений, Насирджанов, делает вывод, что 2017 год будет таким же сложным, как и прошедшие годы.
"Выполняемость плана по сбору налогов за 2016 будет, скорее всего, под угрозой. Если учесть рост бюджета на 2017-й, то вполне можно прогнозировать, что будут трудности с собираемостью налогов и в следующем году", — отмечает он.
В 2017 году на макроэкономические показатели страны также может повлиять принятое решение по реанимации банков, заключил эксперт.
