Мост от Каира до Памира, или Великое путешествие Насира Хусрава
19:00 10.03.2021 (обновлено: 17:05 18.10.2022)
© Sputnik / Рубен Гарсия
Подписаться
История о том, как придворный чиновник оставил службу, прошел пешком 19 тысяч километров, стал проповедником исмаилизма и познакомил мир с блестящими памятниками средневековой архитектуры
ДУШАНБЕ, 10 мар — Sputnik, Мунавар Мамадназаров. Среди любителей высокой поэзии на Западе имя Насира Хусрава обычно известно куда меньше иных персоязычных классиков - Рудаки, Руми, Ширази или Хайяма. Зато на востоке Хусрав прославлен не просто как философ и блестящий литератор, но еще как проповедник и автор самых популярных путевых заметок исламского средневековья.
Как и всякая великая литература, его описание мусульманских городов весьма интересно для прочтения даже тысячу лет после написания. А уж для образованных людей того времени сочинения Хусрава были одновременно и фундаментальной энциклопедией, и настольным путеводителем всего исламского мира, и мемуарами уважаемого человека. Шутка ли - пешком прошагать 19 тысяч километров и четырежды побывать в Мекке!
Не менее удивительной кажется и сама биография Хусрава, совершившего невероятный по тем временам карьерный пируэт. Зрелый муж на почтенной должности придворного чиновника в возрасте 42 лет оставляет доходную службу, раздает большую часть имущества и отправляется в путешествие из Центральной Азии на Средний и Ближний Восток.
В поисках идеального мира, сущности бытия и духовного возрождения он добрался до святынь ислама, преодолев в целом 13 тысяч километров, оставив после себя главное литературное наследие - "Сафарнаме", "Книгу путешествий".
Дорога в пустыню из горного края
Взирая на маршрут автора, мысленно путешествуя с ним из страны в страну, можно живо представить себе, каким был облик средневековых мусульманских городов. Историки архитектуры считают IX-XII вв. временем наивысшего расцвета исламского зодчества. В этот период в землях халифата были созданы архитектурные шедевры, поражавшие современников не столько размерами - образованных жителей Востока, знакомых с величием египетских пирамид, масштабом было не удивить, - сколько богатством и изяществом декора.
Карта странствий Насира Хусрава
© © из архива М. Мамадназарова
Доисламское искусство прошлых веков в сочетании с веяниями новой религиозной культуры подготовило блестящий расцвет мусульманского зодчества от Пиреней до Индонезии, от Поволжья до Индийского океана - везде, где нашло своем место слово Пророка. В итоге на огромной территории ойкумены сформировался стиль, вместивший и смешавший арабские, сасанидские, римско-византийские, восточноиранские и египетские элементы архитектуры. Так что Насиру Хусраву было что посмотреть и чем восхититься.
К счастью для нас, некоторые из описываемых им памятников благополучно сохранились до нашего времени, хотя большинство были разрушены после войн, стихийных бедствий и актов вандализма. Увы, разрушение продолжается и сегодня - невежественные радикалы за последние два десятка лет уничтожили сокровища мирового культурного наследия, включая колоссальные скульптуры Будды в Бамиане и античные памятники городов Сирии и Ирака - все то, что описывал Насир Хусрав в своей книге.
Особую ценность для современников представляют детальные описания четырех мечетей, наиболее значимых для любого мусульманина: Масджид ал-Харам в Мекке, Масджид ан-Наби в Медине, Куббат ас-Сахра ("Купол скалы") и мечеть Аль-Акса в Иерусалиме. Эти сооружения поразили его разнообразием форм и глубокой символикой архитектурного языка, демонстрирующего зримое могущество исламской веры.
Само существование этих мечетей подтверждало мнение, что архитектура - это не только застывшая музыка, но и застывшая в камне идеология. Но не только исламские святыни привлекали путешественника - Насир Хусрав с восторгом описал интерьер храма Вознесения в Иерусалиме, который он застал до кардинальной перестройки его крестоносцами в XII в.
Автор "Сафарнаме" поступает как настоящий знаток зодчества: он проводит подробные замеры памятников, сравнивая их со знакомыми ему сооружениями. Он также детально изучил знаменитую Аль-Акса в первозданном виде, когда площадь главного зала была вдвое больше, чем в наше время.
Каир - город сказок
В свое время известный английский историк Стэнли Лейн Пул, проанализировав труды средневековых арабских авторов, в том числе Насира Хусрава, пришел к убеждению, что сказочному городу "Тысячи и одной ночи" в большей степени соответствует не Багдад, не Дамаск, а Каир. Ответ на этот вопрос наверняка мы не узнаем, но в глазах знаменитого путешественника Каир совершенно точно казался не просто богатым средневековым мегаполисом, а некой сказочной столицей.
Тогда город был центром Фатимидского халифата, управлявшегося влиятельной исмаэлитской династией. Про богатство египетских халифов говорили так - когда Фатимиды отправляются в путь, одни только верблюды, груженные золотом, будут выходить три дня.
При султане ал-Хакиме в 1005 г. в Каире на территории дворца Фатимидов был основан Дар ал-Ильм ("Дом знания") с величайшей библиотекой мира того времени. Но главным интеллектуальным вкладом исмаилитов в исламскую цивилизацию является основание в 972 г. при мечети Аль-Азхар университета, древнейшего из ныне действующих.
Из Каира путешественник продвигался вверх по Нилу, совершая паломничество - зиярат к мавзолеям Фатимидов в Асуане, напоминавшим персидские храмы огня и замки северного Хоросана - яркий пример так называемого фатимидским. Увлечение Хусрава архитектурой халифата неудивительно - египетские правители исмаилитов пытались укрепить свой авторитет в глазах подданных и приезжих гостей благодаря великолепию и масштабам строительства мечетей, дворцов и общественных зданий.
Столь глубокое погружение во внутреннюю жизнь халифата оказало огромное влияние на философа - в Египте он принял догматы исмаилитов и стал проповедником учения у себя на родине.
А при посещении Александрии его восторг вызвало одно из чудес света - 135-метровый Фаросский маяк, простоявший после его посещения еще 300 лет и разрушенный землетрясением в XIV в. Помимо Фаросского маяка, Насир подробно описал деревянную наблюдательную башню - хашаб в заливе у иракской Басры, которая служила не только для морской навигации, но и была сторожевой.
Деревянная Башня-Хашаб близ Басры
© © из архива М. Мамадназарова
Очень полюбилась ему центральная пятничная мечеть в малоазийском городе Амид (ныне Диярбакыр в Турции), которая соответствует нынешней мечети Улу Джами. Хотя турецкие исследователи пишут о том, что это первая мечеть, построенная тюрками-сельджуками в этом регионе, это не соответствует действительности, ведь Насир посетил мечеть до завоевания ими этого региона. Мечеть, по словам Насира, являлась значимым сооружением, которое сперва было христианской церковью, а потом было перестроено арабами в мечеть для исламской общины.
В целом его поразила мощь каменных стен города, узоры металлических ворот церквей и непривычных для него скатных кровель, которые он назвал "харпушта"- т. е. подобие "ослиной спины".
Каршеринг на ослах
Средневековые города мусульманского Востока VIII-XIII вв., по свидетельству нашего путешественника, отличались более высоким уровнем благоустроенности, чем города Европы того же времени. В Каире в X-XI вв. существовала система канализации, дренаж, водоснабжение, уличное освещение, школы, госпитали и даже весьма благоустроенные больницы для душевнобольных, разветвленная система каналов и специальные сложные сооружения - колодца-ниломеры для контроля уровня воды.
Большой интерес для архитекторов представляет информация о многоэтажной застройке, которая была не таким уж редким явлением в густонаселенных ближневосточных городах. В портах Триполи и Сур, со слов Насира Хусрава, строили до шести этажей. А уж столица Египта и вовсе была забита средневековыми "небоскребами".
"Если поглядеть издали на город Миср, то кажется, что это гора. Там есть дома в четырнадцать этажей друг над другом, есть здания и в семь этажей. Я слышал от верного человека, что кто-то из жителей устроил на крыше семиэтажного дома сад, доставил туда теленка и вскармливал его, пока он не вырос. Тогда он устроил там колесо, которое этот бык приводил в движение и таким образом поднимал воду. На этой крыше он посадил сладкие и кислые апельсины, бананы и другие деревья, которые все приносили плоды", - так описывает Каир таджикский путешественник.
Пытливый исследователь Насир Хусрав обратил внимание не только на сооружения современных ему правителей, но и на наследие древнейших властителей Египта - грандиозные обелиски, напоминавшие, по его словам, "четыре огромных минарета из камня". Один из этих обелисков до сих пор высится на северо-востоке Каира, остальные обелиски из Гелиополя были в разное время перевезены в Александрию, Рим, Лондон и Нью-Йорк.
Египетские обелиски из Гелиополя
© © из архива М. Мамадназарова
А тогда пустынные области были исхожены торговыми караванами, настоящими локомотивами цивилизации, которые останавливались и обменивали товар у караван-сараев вблизи основных маршрутов.
"Я видел там караван-сарай Дар-ал-Везир, где жили торговцы тканью-касабом. В нижнем этаже жили портные, а в верхнем - штопальщики. Мне говорили, что в городе больше этого караван-сарая нет, но таких же около двухсот".
В каком-то смысле такие места купли-продажи были для средневековых жителей сродни современным торговым моллам.
Ценны замечания Насира Хусрава о строительных технологиях, например, об искусственном материале сильнее камня - имеется в виду бетон. Также он описывает способы сбора пресной воды во времена приливов, уникальные ирригационные сооружения и систему водоснабжения засушливых районов Центральной Азии посредством подземных каналов и снегохранилищ - сардоба.
Интересны и другие аспекты повседневной жизни крупных городов исламского мира. Так, предприимчивые жители Каира содержали целый "таксопарк".
"На всех углах улиц держат много красиво оседланных ослов; если кто-нибудь желает, может сесть на них, плату за это берут совсем небольшую. Говорят, что там пятьдесят тысяч верховых животных, которых каждый день оседлывают и отдают внаем".
Ну чем не современный каршеринг?
Хосрав идет домой
Но не менее важным, чем описание далеких стран, представляется воссоздание архитектурной среды, которая окружала философа на родине в Хорасане. Особое внимание стоит обратить на условный "хорасанский треугольник" между тремя городами - Кобадианом, где родился Хусрав, Балхом и Мервов, где поэт служил сначала у династии Газневидов, а затем у Сельджуков. Именно здесь были обнаружены драгоценные находки клада Окса и античный храм огня Тахти Сангин.
А в нескольких десятках километрах от Кобадиана находится архитектурный шедевр IX века - мавзолей Ходжа Машад. С одной стороны, это древнейший из сохранившихся в Центральной Азии мусульманских мавзолеев Саманидского времени (IX в.), с другой, это старейшее из дошедших до нас медресе, где, скорее всего, и познавал азы наук юный Хусрав.
Ходша Машад. Современный вид и графическая реконструкция
В итоге философ вернулся, откуда уходил, - в этот самый треугольник, в родной Таджикистан. Проделав сложный путь в 2220 фарсангов (более 13 тысяч километров), не считая поездок на поклон святым местам, он мечтал отправиться в новое странствие, но уже в сторону Индии или Китая. Об этом путешественник поведал в последних строках книги: "И если поможет мне Господь, велик и славен да будет он, я, если совершу путешествие на Восток, опишу, что увижу там". Если бы Насиру Хусраву удалось осуществить это путешествие, то мир получил бы достойное продолжение "Сафарнаме". Но судьба распорядилась по-другому.
Насир Хусрав в своем творчестве осуждал лесть и раболепие придворных поэтов, обличал жестокость сельджуков и косность духовенства. В итоге он, подвергаясь гонениям со стороны властей и ортодоксального духовенства, весьма враждебно настроенного к исмаилитам, до конца своих дней удалился в горы Бадахшана, унося с собой ростки нового учения.
И здесь же, в окружении живописных селений, народных жилищ и святых мест, Хусрав создает лучшие сочинения религиозно-философской лирики (около 12 тысяч бейтов), поэму в жанре маснави "Книга просветления" и стихи на арабском. Его работы позднего периода оказали огромное влияние на развитие жанра касыды - он заменил традиционные льстивые гимны правителю восхвалением праведников, обогатив литературную речь афористичностью и философскими мотивами.
Почти век спустя другой персидский стихотворец Фарид ад-Дин Аттар посвятил добровольному изгнанию философа такие строчки:
В приюте дальнем он уединился,
Где сам Пророк укрытие указал.
Муж праведный - из племени Пророка,
Враги его - из недругов Пророка.
Не созданный для схватки псов бойцовых,
Он скрылся в Бадахшане, как рубин.
Где сам Пророк укрытие указал.
Муж праведный - из племени Пророка,
Враги его - из недругов Пророка.
Не созданный для схватки псов бойцовых,
Он скрылся в Бадахшане, как рубин.
Сегодня, очутившись в афганском Бадахшане на высоком берегу в селении Хазрат-и-Саид, можно увидеть небольшую усыпальницу-мазар, последний приют Насира Хусрава. Во дворе за глинобитным забором под сенью вековых деревьев находятся несколько строений, покрытых резным орнаментом и многоцветной росписью.
Мазар Насира Хусрава в селении Хазрати Саид-Бадахшан
© © из архива М. Мамадназарова
И все-таки смерть оказалась не властна над великим философом - его стихи заняли почетное место в сокровищнице персидской литературы, а учение веками сохранялось последователями в Таджикистане и Афганистане. Скромное же погребение под сенью вековых деревьев стало местом поклонения многочисленных паломников не только из соседних регионов, но и из Ирана, Центральной Азии, Пакистана и Северной Индии.
-Temple_Mount-Dome_of_the_Rock_(SE_exposure).jpg){kind=link}
