ДУШАНБЕ, 4 сен — Sputnik, Марина Чернышова-Мельник. Недавно в Санкт-Петербурге вышла новая книга таджикского писателя Джурахона Маматова — "На факультете ин. яз. Душанбе".
В ней автор рассказывает о родине, удивительном Памире, который часто посещает. Джурахон пишет книги на русском языке и издает в разных странах. Для таджиков, которые эмигрировали и теперь живут далеко от родины, тексты Джурахона — как путешествие в счастливый мир детства.
Сам писатель по профессии лингвист, много лет трудился в международных организациях и способствовал разрешению конфликтов в горячих точках. В свое время он спас сотни беженцев из горячих точек, а сейчас нашел себя в литературе.
Sputnik Таджикистан поговорил с Маматовым о его прошлых заслугах и сегодняшнем творчестве.
Джурахон Маматов — сначала пилот, потом писатель
— Джурахон Джумахонович, прежде всего, интересна ваша биография. Расскажите, пожалуйста, где вы родились и выросли?
— Родился и вырос в городе Пяндже Таджикской ССР. Пяндж граничит с Афганистаном, и в советское время там располагался большой пограничный отряд.
Город был закрытым (считался секретной зоной), попасть на территорию можно было только по пропускам. В самом Пяндже жило очень много русских. Поэтому с детства свободно говорю по-русски.
— Кто вы по профессии и почему ее выбрали?
— У меня две профессии. Первая — офицер военно-воздушных сил. Я закончил Военное авиационно-техническое училище в городе Ачинске Красноярского края. Это в Сибири. С выбором профессии не было проблем. Я с детства увлекался авиацией, полетами, занимался в авиамодельном кружке при "Доме пионеров" в Пяндже.
Дни и ночи мы, мальчишки, проводили в этом кружке. Наш руководитель — бывший пограничник Александр Константинович Фёдоров — многим привил любовь к авиации. Это был настоящий учитель! Он объяснял и математику, и физику, и аэродинамику. Мы до ночи, без устали могли его слушать и вдохновляться.
— Почему вы решили получить военное образование именно в Ачинске, таком холодном городе?
— Да, в Красноярском крае по 8-9 месяцев зима, часто выпадает снег. Для меня — мальчика из теплой Средней Азии — это было необычно, но интересно.
В юные годы преодолеть географию было легко. Был ведь еще единый Советский Союз, и военкоматы республик имели связи с разными училищами. Достаточно было лишь выбрать место и обратиться в военкомат. В 1978-м мы с другом так и сделали.
10 добрых историй про мигрантов из Таджикистана в РФ, от которых становится теплее на душе
Три года, проведенные в Сибири, в целом понравились, до сих пор храню хорошие впечатления. Там я научился зимним видам спорта, например, катанию на лыжах.
— Как началась карьера после училища? Вы вернулись в Таджикистан?
— Я служил в армии до 1989-го, затем уволился по собственному желанию. Хотел стать лингвистом. Но чтобы получить положительную характеристику для поступления в вуз, надо было год отработать топографом на одном из предприятий в Душанбе.
Пришлось все начать сначала: с должности рабочего, хотя я уже имел звание старшего лейтенанта запаса.
— Расскажите о второй специальности. Почему ее выбрали?
— С детства я увлекался языками разных народов. Ещё будучи офицером, самостоятельно выучил английский. В 1990-м я подал документы на факультет иностранных языков в Душанбинский педагогический институт. Что интересно, документы сначала не хотели принимать, ибо у меня в аттестате о среднем образовании напротив предмета "иностранный язык" жирным почерком было написано: "не изучал".
Действительно, в школе не хватало преподавателей. После ожесточенных споров у меня приняли документы, и я легко сдал экзамены. В институте изучал английский (как основной) и французский. Этот факультет я закончил с красным дипломом.
Своим без обмана: как уроженец Таджикистана создал в Москве "чистый" бизнес
Жизненные перипетии Джурахона Маматова
— Новая профессия предопределила вашу судьбу. Ведь после вуза вы пошли работать в международные организации?
— Да, в середине 1990-х меня пригласили в офис "Международной организации по миграции" в Душанбе, на должность переводчика и ассистента транспортного координатора. С коллегой из США предстояло работать в Горно-Бадахшанской автономной области (ГБАО) — открывать офис в Хороге.
Нам поставили задачу — возвращать беженцев из ГБАО в Душанбе и другие районы. Это было очень сложное время, еще шла гражданская война. Удалось организовать три автобусных конвоя и вернуть около 1 800 человек в Душанбе. Когда в регионе стало опаснее, мы уехали.
В 1997-м снова оказались на Памире, на этот раз возвращали беженцев самолетами. Тот период работы произвел на меня незабываемые впечатления. Я увидел истинную красоту горного Памира, духовное богатство наших простых людей.
— Были ли у вас командировки в другие страны?
— Конечно, очень много. Например, я ездил в Ашхабад, возвращал таджикских беженцев из Туркменистана. В мае 1999 меня направили в Скопье (Македония). Тогда на территории бывшей Югославии разразился косовский кризис, и мы помогали албанским и сербским беженцам.
Помню такой случай. Во время одной из операций по перевозке албанских беженцев автобусами в суматохе потерялся 3-летний ребенок.
Один итальянский карабинер взял его на руки и со слезами на глазах подходил к каждому автобусу, спрашивая с отчаянием в голосе: "Чей это малыш? Кто потерял?". Солдат был очень молодой, лет 20-ти.
Не находя родителей ребенка, он плакал навзрыд. Это произвело на меня очень сильное впечатление. Тогда у меня впервые появились мысли о пацифизме и о том, что не стоит верить всему, что тебе говорят.
— Как сложилась ваша карьера после Косово?
— Осенью 1999-го меня вернули на работу в Душанбе, а через несколько месяцев перевели на временную службу в Москву.
Бако Садыков: я никогда не забуду Таджикистан
Нужен был переводчик с комбинацией языков английский-фарси-русский для работы с афганскими беженцами в России. Мою кандидатуру одобрили, но эта временная работа растянулась почти на 8 лет, аж до 2008.
— Как вам жилось в Москве?
— Работа была очень интересной. Я был свидетелем многих любопытных судеб афганских беженцев. По долгу службы часто брал у них интервью, видел невыразимую боль в глазах. Не дай Бог никому стать беженцем! Это очень тяжело.
Что касается жизни вне работы, то, хоть я и трудился в международной организации, чувствовал себя просто таджикским мигрантом, который удачно устроился в России. Я испытывал те же трудности, что и мои земляки из Таджикистана. Часто возникали проблемы с милицией, арендой жилья.
Однажды меня даже задержали у метро. Я предъявил паспорт, где на соответствующей странице была печать о том, что я пользуюсь иммунитетом при проживании и перемещении по территории России как сотрудник организации с дипломатическими статусом. Но, милиционер, увидев таджикский паспорт, не стал церемониться, усадил в автозак и отвез в отделение.
Дежурный офицер оказался более адекватным: увидев мою аккредитационную карточку МИДа, сразу извинился за "досадное недоразумение" и отчитал своего сержанта.
— Можете ли выделить какой-то особый случай из практики вашей работы с беженцами?
— Как-то я брал интервью у афганской женщины лет тридцати пяти. У нее была тяжелая жизнь: вышла замуж, родила мальчиков-близнецов, была счастлива, но во время одного из боев в их дом попал снаряд, муж и дети погибли.
Его всегда будут чтить в Таджикистане: внук Айни хранит память о писателе
Она вместе с родителями стала беженкой в Пакистане. Родители получили статус беженца третьей страны и переехали туда. Женщина же долго ждала решения по своему вопросу и, не дождавшись ответа, вернулась в Афганистан, охваченный огнем. Из-за регулярных преследований снова оказалась на чужбине, долго скиталась по миру, и вот она в Москве.
По правилам, желательно отправлять беженцев к близким родственникам. Моя собеседница протянула мне клочок бумаги с телефоном матери. Оказалось, они не разговаривали с тех пор, как расстались в Пакистане. Это был большой срок, 7-8 лет. Я набрал телефонный номер и протянул беженке трубку.
Когда на том конце провода ответили, она лишь произнесла: "Модарчонам? Пойхоятро бибусам, модарчон!". ("Мамочка? Целую твои ноги, мамочка!". От волнения начала сползать с кресла, я еле успел подхватить ее за руку, с трудом успокоил.
Женщина долго плакала, благодарила меня. В конце концов она получила статус беженца и воссоединилась с матерью. Такая вот история, оставившая след в душе.
Рассказы Джурахона Маматова покоряют таджиков, разбросанных по миру
— Когда вы решили стать писателем? Каковы основные темы в творчестве?
— Помню, начал пробовать писать в 18 лет, ещё будучи курсантом военного училища. У нас была хорошая библиотека при училище. Именно там я впервые с интересом, вдумчиво прочитал произведения Пушкина, Лермонтова, Толстого, Бунина, Куприна, Есенина и других классиков.
Длинными сибирскими ночами, когда за окном валил густой снег и бушевала метель, у меня в руках была книга "Пушкин в Михайловском". Я начал записывать маленькие тексты в курсантском блокноте.
К сожалению, эти первые опыты потерялись во время гражданской войны в Таджикистане. Потом долго не писал и активизировался лишь в 2007-м. Публиковаться начал с 2009-го. Темы в творчестве — красота и мудрость природы, взаимоотношения людей, любовь между мужчиной и женщиной, их многогранность и сложность…
До сих пор отношусь к своему писательству как к хобби. Хотя, раз уж появились тысячи читателей (судя по отзывам в социальных сетях) — пора бы относиться к этому более серьезно.
— Расскажите о предыдущих книгах.
— Все началось с рассказов, первый сборник я издал в Москве. Затем отправил тексты в один из русскоязычных журналов в США, он начал публиковать мои рассказы ежемесячно.
Толибхон Шахиди о музыке, Таджикистане и культурном ренессансе страны
Через журнал я вышел на русскоязычное издательство в Нью-Йорке, в сентябре 2011-го оно опубликовало мою книгу "Памирские рассказы". Затем я сам издал эту же книгу (с добавлением новых рассказов) в Торонто (Канада). Теперь решил публиковаться в России.
— Чему посвящена ваша новая книга "На факультете ин. яз. Душанбе"?
— В нее вошли рассказы о моем студенчестве, поэтому я так и назвал сборник — в честь родного и любимого факультета, наших замечательных преподавателей.
Еще много текста посвящено Памиру: художественные истории о населяющих его народах. Люди ведь живут в таких сложных условиях, почти изолированы от внешнего мира, но сохранили свой уникальный язык, на котором говорили тысячелетиями.
Мне нравится атмосфера жизни на Памире, и я стараюсь посещать его каждый год. Это удивительно красивый край. Глядя на суровые горы и снежные пики, чувствуешь величие природы. Будто ты тоже часть этого великолепия. Очень вдохновляет! Несмотря на сложные бытовые условия, я чувствую себя на Памире комфортно.
— Какие получаете отклики от читателей? Выступаете ли на литературных встречах?
— Отзывы о моих рассказах разнообразные: от восторга до осторожных оценок. Многие отмечают живость текста (как будто смотрят кино), детальность описаний. В основном пишут отзывы бывшие земляки, теперь живущие далеко от Таджикистана.
Юный пианист из Таджикистана выступит на гала-концерте в Нью-Йорке
Для них мои тексты — ностальгические воспоминания о прежней жизни на родине. Это их детство, юность, счастливый период. Много отзывов получаю из России, Украины и Беларуси. Часто от эмигрантов в европейских странах, США и Австралии.
Сначала это меня немного смущало, а потом привык. Значит, читателей что-то трогает в текстах. Возможно, эмоции героев рассказов.
Что касается встреч с читателями, первая была в 2013-м. Я тогда проводил отпуск в родном Пяндже. Один из учителей лицея пригласил выступить перед его учениками. Потом стали приглашать и другие школы города.
В 2015 на Памире, в кишлаке Пастхуф Рушанского района, директор местной школы тоже пригласила меня выступить перед старшеклассниками. Мы с ней запланировали, что встреча продлится 45 минут, а растянулась она на 3 часа. Я тогда понял, как душевные беседы необходимы ребятам. Как много вопросов накопилось у этих юных душ!
— Поделитесь, пожалуйста, своими творческими мечтами и планами на будущее
— Могу ответить обращением, которое я написал Деду Морозу в конце прошлого года:
"Дедушка Мороз, подари всем — и детям, и взрослым Таджикистана (а еще лучше, всем людям Земли) — такую интересную, добрую, захватывающую книжку, чтобы они не могли оторваться от нее, увлеклись бы ею! И чтобы, прочитав эту книгу, все поняли, что на Земле живет очень много людей с разными убеждениями и взглядами. Что нужно быть терпимыми к чужим мнениям и взглядам. И чтобы эта книга открыла всем мир увлекательного чтения, дорогу в библиотеки и книжные магазины, интерес к различным наукам. Пусть эта книга изменит их, сделает добрее. И желательно, чтобы автором этой книги был я!"