Спасатели либо сотрудники правоохранительных органов, либо просто неравнодушные очевидцы предотвратили попытки самоубийства.
Это лишь краткий перечень событий, освещавшихся в СМИ Таджикистана с начала текущего года. А ведь только в феврале на отчетной пресс-конференции Комитета по делам женщин и семьи было с гордостью заявлено, что статистика самоубийств и попыток суицида в стране в 2021-м снизилась: всего 518 против 565 в позапрошлом году.
Сокращение на 47 случаев преподнесено как плоды "успешной" работы ведомства.
"По всем существующим проблемам комитет ведет работу. Мы не сидим сложа руки", - уверяла чиновница.
Вот тут бы ей и остановиться, но она решила внести конкретики, добавив, что в ряде случаев "лично глава комитета отправлялась в районы, где были зафиксированы эти факты, и лично проводила беседы с населением, семьями, где произошла трагедия, а также с местными правоохранителями".
Два раза "лично", браво! Как "ненавязчиво" подчеркнуть служебное рвение начальства - с натяжкой, но сойдет. Но свидетельством эффективной борьбы с этим трагическим, но, к сожалению, присущим для Таджикистана явлением служить не может от слова совсем.
"Поздно пить "Боржоми", когда почки отвалились", - говорили в годы моей юности.
Эта присказка как нельзя лучше характеризует качество такой методики реагирования на самоубийства. Даже новоиспеченный обладатель диплома психолога может с полной ответственностью заявить: лучшим способом борьбы с суицидом является профилактика. А вот с ней в Таджикистане испытывается огромная проблема.
Судите сами: местные СМИ, сообщая о суицидах или попытках к ним, ограничиваются, как правило, самой новостью, изредка добавляя версии причин инцидентов. Пару раз в год к знаковым датам, типа День борьбы с самоубийствами или "16 дней против гендерного насилия", наиболее продвинутые издания публикуют лонгриды с отчетами чиновников профильных ведомств, прямой речью родственников жертв, мнениями компетентных экспертов и авторитетных священнослужителей.
О планомерной работе в этом направлении речь, как сами понимаете, не идет. Никаких советов по правильному выходу из сложной жизненной ситуации, контактных номеров телефонов доверия или адресов кризисных центров. Просто констатация фактов.
И это не упрек в сторону местных масс-медиа. Они и не могут предложить что-то большее за неимением оного. Не располагает Таджикистан на сегодняшний день ни армией квалифицированных психологов, ни легионами подготовленных волонтеров, которые бы взяли на себя профилактические беседы с населением, ни структурами в правоохранительных органах, "заточенных" на борьбу с домашним насилием.
А ведь именно оно, по мнению многочисленных экспертов, является основной причиной самоубийств в Таджикистане.
Другое дело, как трактуется это понятие в законодательстве и гражданском обществе. В большинстве случаев термин "домашнее насилие" применяют в отношении физического воздействия на одного из членов семьи.
Но ведь существует и моральный абьюз. Например, молодую невестку, родившую сына, довела до самоубийства сестра супруга, во всеуслышание заявляя, что ребенок-де от другого мужчины.
В развитой стране такую клевету легко бы опроверг банальный тест ДНК, но для сельской таджикской семьи это неслыханная и крайне дорогая процедура. Женщина, не вытерпев нескольких лет издевательств, покончила с собой в сарае.
Или строгий отец, жестко отругавший сына за неудовлетворительную оценку на экзамене. Брат, придравшийся к сестренке, из-за поздней, по его мнению, прогулки с подругой. Свекровь, поносящая на чем свет стоит "криворукую" невестку из-за разбитой во время мытья тарелки.
Любой психолог подтвердит, что для людей с меланхоличным типом характера такого малозначительного, на первый взгляд, повода достаточно, чтобы свести счеты с жизнью.
Другой аспект - низкий уровень жизни. Безработица, нищенская зарплата на фоне скачущих ввысь цен на все, отсутствие социальных лифтов, отъезд супруга в трудовую миграцию, женившегося там на другой и приславшего "бывшей" короткую СМС с текстом "Талок, талок, талок" (формула, по мусульманским канонам, заменяющая процесс развода). Вот вам и новый толчок статистики суицидов.
Добавьте к этому экономические катаклизмы. Несколько лет назад обанкротились три системообразующих банка Таджикистана. Некоторые отчаявшиеся получить обратно свои вложения клиенты под грузом долгов предпочли уйти из жизни. И за их смерти никто не понес ответственности, ни кредитные учреждения, ни их руководители, набивавшие свои карманы.
Многие заинтересовавшиеся читатели скажут, мол, критикуешь - предлагай. Так ведь рецепты-то давно известны и отработаны. Прежде всего, необходимо честно признать, что суициды в стране приобрели системный характер.
На этой базе и строить работу: тесное взаимодействие государственных структур, гражданского общества и священнослужителей. Ужесточение законодательства в плане домашнего насилия и доведения до самоубийства.
Активное использование социальных сетей, а в сельской местности - волонтеров, для разъяснения бесперспективности добровольного ухода из жизни.
Увеличение числа квалифицированных детских и семейных психологов. Масштабная и грамотная социальная рекламная кампания в масс-медиа. Организация встреч населения с авторитетными политиками, руководителями профильных ведомств, местными "селебритиз". И не просто с часовыми докладами для галочки, а в формате беседы на волнующие темы, ответов на анонимные (в записках) вопросы.
Достаточно подойти к проблеме неформально и можно надеяться на успех. Но для этого, повторюсь, всем - властям и обществу - необходимо честно признать, что суициды в стране приобрели системный характер.
И чтобы не заканчивать на печальной ноте, приведу интересный факт: пару лет назад результаты анонимного соцопроса в Казахстане показали, что в этой стране мужчины подвергаются домашнему насилию чуть ли не чаще женщин.
Видимо, казашки наизусть вызубрили цитату незабвенной Фаины Раневской: "Женщины - это не слабый пол. Слабый пол - это гнилые доски…"