Стараниями разных поколений украинских политиков учебные заведения на русском языке, родном для значительной части населения, полностью искоренены. Сотни тысяч детей лишены даже теоретической возможности получать образование на родном языке.
И в самые тяжелые периоды истории этих территорий такого не было никогда. А они пережили не один период довольно жестких, тотальных украинизаций. Начавшись буквально сразу после провозглашения в Киеве независимой Украинской народной республики в 1918 году, этот процесс в еще большем масштабе продолжился при большевиках в 1920-е.
Сталинская украинизация была всеохватывающей: на язык, объявленный "коренным" и для тех регионов, которые никогда не были украиноязычными, переводили учебные заведения разного уровня, газеты, органы власти. К пику этой кампании в некоторых, даже русскоязычных, районах львиная доля школ была украинизирована. К примеру, на 1 декабря 1932 года из 2239 школ Донбасса 1760 (78,6%) были украинскими, а еще 207 (9,3%) — украинско-русскими. Но все равно оставалось хотя бы чисто символическое число школ на родном языке.
Даже во время нацистской оккупации Украины, несмотря на попытки немцев запретить там русский в официальном обороте, не удалось полностью закрыть все русскоязычные школы.
К моменту провозглашения суверенитета Украины в 1991 году там сложился определенный языковой паритет в образовании — примерно 50 на 50. Уж какие райские кущи обещали украинцам вообще и русскоязычным украинцам в частности перед референдумом о независимости. Спикер Верховной рады Леонид Кравчук, борясь за пост президента, заявил соотечественникам: "Ни в коем случае не будет допускаться насильственная украинизация русских. Любые попытки дискриминации по национальному признаку будут решительно пресекаться".
Однако это торжественное обещание было сразу же нарушено. Официально запретили дошкольные учреждения и вузы на русском языке (правда, де-факто на протяжении долгих лет на нарушения этих запретов закрывали глаза), а количество русских школ неуклонно сокращалось, чаще всего вопреки воле учеников и их родителей. Если в 1989 году в УССР русских школ было 4633, то в прошлом учебном году их осталось всего 125.
Такая ситуация поставила русскоязычных школьников в неравное положение со сверстниками. Так, по данным Украинского института политики, в минувшем учебном году в одной русской школе в среднем обучалось 2250 учеников, а в одной украинской — 276. Иное слово, кроме как "дискриминация", здесь подобрать сложно.
Но, как видите, официальный Киев одним махом (а именно принятием закона "Об образовании") "решил" эту проблему и полностью запретил государственные школы на других языках. Усилиями Венгрии и европейцев для школ "с языками ЕС" пока добились отсрочки, а русские прекращают свое существование. Что лишний раз подтверждает факт дискриминации по языковому признаку.
Причем, заметьте, Европа слегка повозмущалась по поводу столь дикого нарушения всех международных обязательств по защите языковых прав населения, которые Украина брала на себя. Но как только дали отсрочку венгерским школам, успокоилась. В этом вся сущность европейских правозащитников, которые закрывают глаза на явные нарушения прав определенных категорий населения.
Мне доводилось присутствовать на консультациях, которые европейские эксперты по надзору за соблюдением Европейской хартии региональных языков проводили на Украине. Вы бы видели, как дотошно, подробно и обстоятельно они опрашивали украинских специалистов образования о состоянии дел с обучением на венгерском, румынском, болгарском языках, на иврите и даже на языке ромов.
Но как только при них пытались заикнуться о проблемах русскоязычного образования, они досадливо отмахивались, как от назойливой мухи: мол, не надо нам об этом говорить, мы это и без вас знаем. Преследование языковых и национальных прав русских жителей Украины Европу совершенно не волнует.
При этом некоторые украинские эксперты в российских телестудиях пытаются по-прежнему рассказывать, что языковой вопрос вообще не является проблемой для населения. Однако почему-то именно он стал первой же темой обсуждения в Верховной раде сразу после победы Майдана в феврале 2014-го. Напомним: после незаконного отстранения от власти президента Виктора Януковича 23 февраля 2014 года Рада отменила закон, дававший минимальный уровень защиты региональным языкам, включая русский. Собственно, против этого и восстали Крым с Донбассом.
Испугавшись возмущения юго-восточных регионов, новые власти тогда пошли на попятную и в тот момент не ввели ограничения в действие, обещая мятежным регионам, что на языковые права русских никто посягать отныне не будет. Но тогда же прозвучала и знаменитая фраза вице-губернатора Днепропетровской области Бориса Филатова: "Нужно давать мразям любые обещания и идти на любые уступки. <...> А вешать… Вешать их надо потом". Собственно, эта фраза и объяснила всю тактику украинских властей в отношении регионов, не принявших государственный переворот.
Теперь же наглядно продемонстрировано, кто тогда врал, а кто говорил правду. Ученики Донецкой и Луганской народных республик 1 сентября отправятся в школы с родным языком обучения. Особо символично, что в первые классы пойдут дети, родившиеся уже в ДНР и ЛНР. Теперь они видят, что исконное право получать образование на родном языке их отцы отстояли с оружием в руках. Если бы тогда они вновь поверили голословным обещаниям Киева и поддержавшего его Запада, то и в Донбассе сегодня уже не было бы русских школ.
Удивительно, но сейчас в Киеве кто-то еще рассчитывает, что дончанам снова можно наобещать чего угодно — и теперь-то уж те поверят. Все тот же Кравчук, ныне возглавляющий украинскую делегацию на минских переговорах, рассуждает о возможности милостиво разрешить жителям Донбасса в случае их возвращения в состав Украины "более широко использовать русский язык". Так и хочется спросить: еще более широко, чем вы торжественно обещали в той самой листовке 1991 года, когда уговаривали русскоязычных жителей поддержать независимость?
Всем уже очевидно, что Донбасс защитил себя от тотальной украинизации и дискриминации по языковому признаку. Но жителям русскоязычных Киева, Одессы, Харькова, Николаева от этого, конечно, не легче. Их детей лишили возможности получать образование на родном языке. И Европа вновь сделает вид, что этого не заметила.
