ДУШАНБЕ, 3 дек — Sputnik. Сценарист культового сериала "Бригада", режиссер популярнейшего фильма "Географ глобус пропил", автор многочисленных интереснейших работ в современном кино и лауреат множества кинематографических премий Александр Велединский рассказал Sputnik Эстония о своем видении современной жизни, человека в ней, его внутреннего мира и кино.
Исторический сериал
- Сериал "Бригада" в свое время произвел очень сильное впечатление и сюжетом, и точностью деталей, которые знакомы многим людям, пережившим 90-е годы и смену формаций в огромной стране. Герои фильма — вчерашние мальчишки, обладавшие высокими нравственными идеалами, верившие в настоящую дружбу, любовь, волею судьбы оказавшиеся в итоге бандитами, подчиненными системе и вынужденными, порой против собственной воли, играть по ее правилам. Для кого-то фильм показался сагой о сомнительных героях, чем вызвал негативное отношение, для кого-то историей целого поколения, столкнувшегося с глобальными переменами устройства жизни. Какой смысл на самом деле был вложен в этот фильм?
— Тот период — это исторический слом, и "Бригада" — это первое и, возможно, единственное до сих пор художественное произведение, проанализировавшее этот процесс. Мы два месяца придумывали историю, где прообразами героев были все люди вокруг, поэтому фильм реалистичен. Мы сами не были бандитами, но мы жили в то время, у всех нас были те или иные знакомые из этой области.
Фильм полюбили многие. Да, мальчишки играли в Сашу Белого, но они же играли и в Крёстного отца. Трепетно восприняли фильм "Бригада" и родители тех, кто взрослел в 90-е годы, потому что это фильм про их детей, про их жизнь. Когда на НТВ в свое время обсуждали "Бригаду", Федор Бондарчук сказал: "Детей воспитывать надо. Нечего на кино пенять".
В фильме "Бригада" Александр Белов, столкнувшийся с несправедливостью, говорит: "А я сделаю вокруг себя мир, в котором будет справедливость". Но "благими намерениями выстелена дорога в ад", и у Саши Белого получается банда. Один раз сделав шаг, ты уже не можешь сойти с выбранного пути. Ты становишься человеком той или иной системы. И в этом трагедия. Белый говорит, что не будет торговать наркотиками, что не будет убивать, поставлять оружие. Он даже практически готов был убить своего друга Пчелу, борясь за справедливость. Но с каждым шагом Белый скатывается все ниже и ниже. Ведь в итоге, все члены "Бригады" в конце фильма погибают.
Справедливости на самом деле нет и никогда не было. Справедливость — это дьявольское изобретение. Бог — это не справедливость, а милосердие. А в стране, к сожалению, власть буквально захватили "Артурчики" (бизнесмен Артур — первая большая роль замечательного актера Яна Цапника) и Каверины (милиционера Каверина блестяще сыграл Андрей Панин).
В этом фильме показаны основные, самые драматические точки десятилетия: первые большие деньги, штурм Белого Дома, дикий бизнес, война за власть. Это исторический фильм о нашей стране. Фильм намеренно был сделан в увлекательной форме, чтобы интересно было смотреть. И это прекрасно, потому что у нас выпускается в основном или "голимый" арт-хаус или какая-то "клюква".
- "Мы — бригада" — некий идеал настоящей дружбы, был воспринят многими мальчишками. Но соображения выгоды, оказывается, могут быть сильнее идеалов дружбы. В реальной жизни с подобной ситуацией сталкиваются многие.
— Я вырос в очень шпанском районе в городе Горьком. Мальчишки жили по понятиям, дрались "улица на улицу". Все это было в нашей жизни, и мы не открыли ничего нового. Просто слом, который произошел в стране, во главе угла имел обещание свободы. Но воспринять свободу адекватно, нормально способен только человек мыслящий. Человек не мыслящий воспринимает это как вседозволенность.
Или как в случае с Сашей Белым — человек мыслящий, но попавший в определенные условия, решил организовать справедливое сообщество людей, а закончил бандой. Каждый его шаг вел вниз с самого начала — ведь Саша не убивал Муху. Это были честные пацанские разборки. Но они закончились смертью Мухи, а на Сашу свалили всю ответственность. Не знаю, что я бы делал, попади я в ситуацию Белова.
Но выбор надо делать обязательно. Какой? Я не знаю. "Мы — не лекарство, мы — боль". Поэтому выбор каждый делает сам.
Все дело в простой и невыполнимой задаче. Она идеалистична, но поскольку я режиссер, я в чем-то идеалист. Если бы человечество смогло жить по данным ему десяти заповедям, все было бы хорошо. Но этого быть не может.
Я буду сейчас экранизировать роман Захара Прилепина "Обитель". Роман заканчивается гениальной фразой: "Человек тёмен и страшен. Но мир человеческий тёпел и светел". Вот в чем парадокс — когнитивный диссонанс.
Русская тема сегодня
- Когнитивный диссонанс в данном случае не недуг, а особая форма восприятия себя и мира и себя в мире, свойственная многим?
— Когнитивный диссонанс — это очень русская тема. Мы в России, находясь между Западом и Востоком, имеем эту особую ментальность — "умом Россию не понять". Посмотрите, наш орел двуглавый смотрит в разные стороны. И от этого никуда не деться — нас всегда будет рвать на части. Это не хорошо, не плохо — с этим надо жить.
- Когда сегодня мальчишки смотрят этот фильм, они пытаются что-то понять для себя?
— Они уже по-другому смотрят. Система не стала лучше, конечно, но она изменилась. И люди изменились. Молодое поколение уже совсем по-другому смотрит "Бригаду". Уже никто не будет сейчас играть в Сашу Белого. Сегодня "Бригаду" смотрят как исторический фильм.
- Что значит — снимать кино для зрителя? У каждого фильма свои зрители. Вы выбираете своих зрителей каким-то образом?
— Есть такое расхожее выражение "Я не хочу быть понятным, я хочу быть понятым". Наверное, так.
Три недели назад я закончил монтаж фильма "В Кейптаунском порту", который дался мне тяжелее всех остальных работ. Сценарий фильма я написал двадцать лет назад. Если бы я тогда нашел деньги на создание фильма, он мог бы быть моим дебютом.
Уже два с лишним года идет работа над фильмом. На большой экран он выйдет осенью следующего года. Я думаю, что фильм многих удивит, потому что это совсем не то кино, которое я всегда снимал. Очень сложная композиционная схема, когда действие происходит в трех точках планеты — Севастополе, Кейптауне и Питере — да еще в разные годы. Только монтаж фильма занял больше года.
На бумаге все казалось легко. Но в работе над фильмом я вдруг вижу, что зритель не поймет. И вот когда я понимаю, что зритель не поймет, вот тогда, наверное, я делаю зрительское кино, не разжевывая при этом ничего, не называя каких-то специальных смыслов, хотя они там точно есть. При этом надо поддерживать интерес, чтобы каждый шаг был новым и что-то открывал зрителю.
