ДУШАНБЕ, 27 ноя — Sputnik, Мунавар Мамадназаров. Каждая эпоха оставила на страницах каменной летописи Таджикистана свой заметный след. Смена формаций, религий, стилей, строительных материалов не повлияли на главную ценность традиционной таджикской архитектуры - ее сомасштабности человеку.
Даже самые монументальные здания не утеряли связей с народными истоками, которые шлифовались не одно столетие. Можно ли сегодня при остром дефиците выразительности современной архитектуры оставить эти связи в прошлом?
От истоков к современности
Современный Таджикистан рождался в 20-х годах XX века. Для обретшей в 1929 году государственность республики в качестве столицы выбрали небольшой кишлак Душанбе.
Немногие знают, что поселение на этом месте существовало еще в греко-бактрийский период (IV-III в. до н.э.).
Здесь находился хорошо укрепленный город с дворцом правителя, жилыми домами и некрополем. В городе процветало текстильное производство и виноделие, связанное с культом Диониса, а жители поклонялись смешанным греческим и восточноиранским богам.
И в средние века Душанбе упоминался в письменных источниках именно как город. Но уже к началу XX века место считалось провинциальной окраиной Бухарского эмирата с несколькими селениями, разбросанными на берегах реки Варзоб, позже названной Душанбинкой.
За короткий советский период здесь, как в плавильном котле, смешались народы, культуры, архитектурные стили. И сегодня, глядя на столицу, обнаруживается в его облике черты несомненного своеобразия и гармонии.
Правда, это относится к старому Душанбе. Название условное, поскольку первое капитальное здание - больница из обожжённого кирпича, было построено русскими миссионерами в 1914 году. В первые годы советской власти здесь разместилось правительство республики. В 1970-х на башне этого еще оставались следы пуль, оставшиеся со времени его штурма противниками советской власти.
За коммунизм, республику и нацию: в каких условиях ковалась Таджикская ССР
Особый подход к архитектуре тех лет позволил в 1930-1950-х годах создать удивительно цельный, соразмерный человеку город у которого есть свое лицо. Он сформировался вокруг проспекта Рудаки (Ленина). Подобно жемчужинам в обрамлении зеленого наряда проспект застроен разнообразными зданиями от лаконичных "под конструктивизм" построек до монументальных зданий в стиле неоклассицизма, изящно украшенный национальным декором.
Именно здесь хочется не спеша пройтись, чтобы прочувствовать картину уникального архитектурного пейзажа.
Если Али-Баба не спрячется в Душанбе
Здания, построенные в период с 1930-х по 1970-е годы были настоящим украшением Душанбе, определяли его художественный облик. К примеру, светлый, словно вознесенный на пьедестал, монументальный объем Театра оперы и балета им. С. Айни. Раскрытый торжественным айваном в сторону сквера, он как бы "держит" на себе всю композицию площади имени 800-летия Москвы.
А как разнообразен творческий почерк проработавшего в республике более 50 лет архитектора Анисимова, будь-то праздничная колоннада Дома правительства, строгое торжественное здание ЦК Компартии или библиотека имени Фирдоуси с бюстами классиков литературы на фасаде.
Жилые 3-4-этажные дома в центре объединялась в ансамбли с озелененными полузамкнутыми дворами, которые связывались с улицей торжественными арочными проходами. В таких дворах воспитывалось чувство товарищества, бережное отношение к природе, а слова - "наш двор" - тогда имели более глубокий смысл, нежели сегодня.
Оят Шукуров: Таджикистану нужен человеческий подход к городской архитектуре
Говорят, что проблема однообразия существовала в архитектуре Востока еще в Х веке, во времена "Сказки тысячи и одной ночи". Достаточно вспомнить, с каким трудом разбойникам удалось найти жилище Али-Бабы. С задачей справились после того, как отсчитали от края улицы нужное количество ворот.
В 1960-1970-х годах с началом массового индустриального строительства, архитектура стала утрачивать свою эстетическую ценность, став "оторванной" от человека. В 1960-е годы бурно развивающийся город перекинулся на правый берег Душанбинки. Река стала символическим рубежом, разделившим город на два архитектурных стиля.
Большие, лишенные ясных очертаний пространства сухо очерчивались типовыми панельными домами в 4-5 этажей с хаотическим благоустройством.
Эстетика стекла и бетона, вооруженная лозунгом "красота в простоте", игнорировала как демографические условия региона, так и сложившиеся в строительном искусстве традиции. Али-бабу, живи он в таком микрорайоне, не нашел бы ни один разбойник.
Архитектор меж двух огней
В 1980-е годы творческая мысль зодчих пыталась преодолеть две крайности - чрезмерное увлечение классикой и полное отрицание традиций. В городе появилось несколько интересных проектов. Это застройка монолитными 8-этажными домами на продолжении улицы Рудаки.
Напротив этих домов, уравновешивая композицию, построено монументальное здание Дома политпросвещения (нынешний "Кохи Вахдат"). У Комсомольского озера был выстроен киноконцертный зал - переработанный проект ташкентского архитектора Сутягина. Правда, образ гипертрофированной осовремененной юрты не очень соответствовал традициям таджикской архитектуры.
Была и еще одна сложность. Архитекторы, привыкшие возводить объекты на пустырях, испытывали затруднения при строительстве в центре города, где нужно было соблюсти такт и чувство соседа, перенося сюда унылость микрорайонов. Но и тогда старались не нарушать планировочную структуру и несколько зданий повышенной этажности разместили на второстепенных улицах центра.
В то время создали немало оригинальных проектов, которые, к сожалению, не были реализованы. Так, архитектор Юрий Пархов (многие административные здания столицы - это именно его проекты) разрабатывал террасную застройку восточных холмов Душанбе, широко используя палитру народного зодчества.
За последние двадцать пять лет независимости Таджикистана в облике столицы произошли значительные перемены. Город украсили новые здания, появилось много транспортных развязок, фонтанов и водных каскадов.
Лисичка и дракон: как Душанбе украсили скульптурами ко Дню независимости
Среди новых удачных сооружений последних лет можно назвать здание Национальной библиотеки, Национальный музей древности, среднюю школу №8 или культурный центр Фонда Ага-хана.
Увы, инвестиционная активность привела к увеличению высотной застройки в центре, делая его безликим и однообразным. Следует ли комплексовать своим "провинциализмом" и в погоне за столичным обликом наращивать этажи, подменяя серость 4-этажек на более унылое однообразие?
Лучшее - враг хорошего
Политика сноса советских зданий и бесцеремонное возведение на их месте холодно-помпезных небоскребов не только изменила масштабность центра, но и нарушила сложившуюся градостроительную ткань города.
Плотная застройка, выжимающая из маленького участка максимальную выгоду со временем приведет к тому, что улицы превратятся в плохо освещаемые и недостаточно вентилируемые ущелья.
Трудно обосновать появление гигантских строений в краю повышенной сейсмичности, где циклично, раз в 100 лет, по авторитетному мнению академика Негматуллаева, природа, как пульсар, разряжается сильными землетрясениями.
Заглянем вперед: если это направление будет продолжено, то через 20 лет город, развиваясь вдоль Гиссарской долины, сольется с соседними Файзабадом, Вахдатом, Рудаки, Гиссаром и Турсунзаде в единую плотно застроенную агломерацию, обострив и без того сложные проблемы экологии.
С другой стороны, городские власти стремятся разрушить старый Душанбе кажется просто для того, чтобы будущие поколения думали - мол, история города началась только в 2000-х.
В 2018 в Таджикистане сдали миллион "квадратов" новостроек
Пример - недавно снесенный Главпочтамт, так органично вписавшийся в площадь Дусти. Вместо него уже поднимается серой бетонной глыбой 123-метровое, 30-этажное здание, башни которого нависают над площадью, как три главы дракона.
Естественно, что рядом с этим гигантом (с довольно посредственной архитектурой) некогда представительное здание Кабинета министров покажется карликом и у кого-то появится соблазн "исправить" возникшую диспропорцию, возведя очередную высоченную башню.
Вот и получается, что намеченная под снос уютная и любимая горожанами чайхана "Рохат" и уже снесенная "Фарогат" якобы не отвечают национальным традициям, а вот гигантский, помпезный "Кохи Навруз", чьи главные залы открыты только для иностранных делегаций, - это и есть новое слово в национальной архитектуре.
На фоне этого возвышенные речи о великом прошлом, призывы сохранять древнее наследие, резко контрастируют с уничтожением лучших образцов архитектуры, что вызывает резко отрицательные эмоции.
Подсмотрели не у тех
Создается впечатление, что чиновники пытаются перенести на таджикскую почву архитектуру Дубая, Гонконга, Сингапура и некоторых китайских городов. Но там феномен высотной застройки связан с отсутствием традиций в архитектуре. Вчерашние жители кочевых шатров и скромных рыбацких деревушек в момент экономического бума обратились к нью-йоркскому опыту, выжимающего из земли максимальную выгоду, где человек прижат к витринам небоскребов.
Тем не менее и там никому в голову не придет сносить Белый дом в Вашингтоне из-за того, что он не соответствует требованиям современного зодчества.
Сегодня в воздухе центра Душанбе вместо чувства общинности и единства стал витать дух коммерции, им пропитаны стеклянные фасады отелей и супермаркетов.
А на центральной площади памятник Ленина в 1990-е годы заменил грандиозный бронзовый монумент славному и без сомнения достойному "царю таджиков" - Исмаилу Сомони. Над 42-метровой фигурой в небо взметнулась мраморная арка с золотой короной таджикского герба.
Легенда о добром таджикском царе: незавершенная история Исмаила Сомони
Стоит отметить, что с каждым годом размеры сооружений и суператрибутов государства - монументов, флагштоков и гербов, - увеличиваются в геометрической прогрессии, а масштабам строительства могли бы позавидовать фараоны Египта.
Но не стоит забывать, что сам великий Исмоил Сомони, правивший державой во сто крат больше современного Таджикистана, был погребен в Бухаре в скромнейшем по размерам, но великолепном по исполнению и декору мавзолее, площадью около 100 кв. метров. Пример - достойный подражания.
Как Душанбе выйти из кризиса
Но существует ли градостроительная альтернатива проводимой сегодня радикальной реконструкции (или сноса) центра? Безусловно, существует и существовала.
Во-первых, в городе достаточно участков рядовой застройки, где можно было бы вести новое высотное строительство. Правый берег Душанбинки представляет собой за редким исключением океан типовых, устаревших "панелек". Перенос сюда новой застройки облагородил бы эту часть города.
Во-вторых, почему бы не пойти по пути многих столиц и выразительно разместить разновысотные небоскребы, как это сделали в Москве, Берлине или парижском Дефансе. Подобные центры могли бы удачно выделяться, подобно среднеазиатским минаретам на городском ландшафте.
В-третьих, возможно обратиться к позитивному опыту начала 1980-х. Эти смелые идеи не потеряли своей актуальности. Так в 1985-е лучшим вариантом застройки был признан проект группы архитектора Юрия Пархова.
Посольство Таджикистана в Москве: о чем поведает старинный особняк
Правительственные здания в виде перетекающих один в другой ступенчатых объемов должны были размещаться длинной лентой вдоль края верхней террасы по улице Чапаева, где раньше располагались воинские гарнизоны. Сейчас на этом месте одиноко стоит оторванный от городской среды Дом наций, больше напоминающий загородную правительственную резиденцию.
Другой примером бережного отношения к существующей застройке может служить проект архитектора по реконструкции здания президиума Академии наук республики.
Не стоит забывать о народных традициях, раз уж об этом так много говорят с высоких трибун. Памятники зодчества Таджикистана подобно расположены в труднодоступных горных районах. Среди памятников зодчества Таджикистана, рассыпанных подобно нитке кораллов по всей территории страны, немало выдающихся примеров строительного мастерства.
Особая ценность народной архитектуры — это выработанные в результате многовековой "селекции" типы жилищ, будь то айваны на равнинах или ступенчатые строения высокогорного Памира.
Один и тот же тип жилища гибко трансформировался снизу вверх в пределах одной долины имеющей перепады высот. Обращение к историческому и народному архитектурному наследию, как к своеобразной лаборатории, позволило бы выработать оценочные критерии для современной архитектуры.
Старое или новое
Новаторство и традиции в архитектуре - извечная тема споров как профессионалов, так и общественности.
"Новаторство не может существовать без традиций - отмечает советский историк архитектуры Яралов. - Оно - ее бунтующее дитя. Традиции тоже необходимо новаторство, чтобы было что отстаивать, чтобы в борьбе с новым утверждать то старое, которое жизненно необходимо".
В Узбекистане снесли уникальный памятник культуры XII века
В выступлениях чиновника звучат слова об использовании национальных традиций в современной архитектуре, хотя представление об этом у госслужащих очевидно невелико. На практике же они сегодня используют готовые проекты других стран, слегка добавив восточного декора.
Получается парадоксальная картина: на одном полюсе современная архитектура с мощной строительной базой, на другой - непреходящие ценности традиционного зодчества. Но для этого необходимо вернуться к практике общественного обсуждения градостроительных проектов и отказаться от беспрецедентного уничтожения исторической части Душанбе.
Даже в недемократичном СССР в 1980-х широко обсуждался актуальный тогда проект монументального музея Ленина на центральной площади Душанбе (там, где сейчас стоит памятник Сомони). Победителем была признана душанбинская архитектурная группа. И хотя организаторы конкурса несправедливо передали пальму первенства проектировщикам из центра, возмущение общественности заставило пересмотреть результаты конкурса в пользу местных архитекторов.
Увлекательную книгу истории города скоро невозможно будет прочесть, поскольку из нее стали вырывать самые интересные страницы и заменять их на новые из совсем другого произведения.
Говорят, что если мы уничтожаем напоминание о не совсем приятном и гладком, как нам кажется, прошлом, то это прошлое обязательно вернется к нам в другом, может быть, еще в более уродливом обличье. Американо-канадский теоретик городского планирования Джейн Джекобе писала: "Безликие улицы плодят безликих людей".
И это очень важная проблема современного Таджикистана. У каждого человека есть емкое понятие Родины, часто связанное с родным домом, городом или селом. Для кого-то это небольшое высокогорное селение, в котором архитектура тесно переплелась с окружением, у другого - это уютный квартал города.
Край поэтов, мечетей и роз: следы персидской культуры от Каспия до Памира
Новое не должно создаваться за счет или вместо старого - наоборот, они должны существовать вместе дополняя друг друга. И хотелось, чтобы современная архитектура нового Таджикистана органично вписалась в наши души, став для сегодняшней молодежи тем, чем для нас является советский Таджикистан 1950-1980 годов, а камни прошлого действительно стали бы ступенями для будущего.
