ДУШАНБЕ, 10 сен - Sputnik, Лев Рыжков. В легендарном Доме на набережной - он же бывший Первый Дом Советов - жили руководители СССР, министры, военачальники, артисты, писатели и в том числе – три знаменитых жильца из Таджикистана. Для двоих из них дом на Берсеневской стал последним местом жительства, что дополнило мрачную славу этого места.
Попить чаю с Горьким и Лахути
Дом на набережной - огромный жилой комплекс, расположенный на Болотном острове. О нем писали книги и снимали фильмы. До Кремля – рукой подать. Здание построено в 1931-м по проекту именитого советского архитектора Бориса Иофана, специально для этого спешно вызванного из Италии.
Сейчас в знаменитом доме насчитывается около пятисот квартир, а само здание – то часть архитектурного комплекса, в который входят кинотеатр "Ударник", Театр эстрады, супермаркет и музей.
Людей, оставивших след в истории, в этом доме проживало настолько много, что стены его со всех сторон увешаны мемориальными досками. Однако табличек памяти героев Таджикистана, основателей республики, на этом доме вы, к сожалению, не найдете.
Дольше других таджикских партийцев в этом доме прожил выдающийся иранский революционер и поэт Абулькасим Лахути. В дом на набережной он вселился в начале 30-х годов – как раз в разгар создания в СССР Союза писателей. Классик таджикской литературы Лахути тогда очень много общался с Максимом Горьким, который, случалось, заходил к нему в гости.
Впрочем, классик таджикской поэзии жил в этом доме не постоянно. Он часто уезжал в Таджикистан и не возвращался в Москву годами. В 50-е годы Лахути был вынужден окончательно переехать в Москву – отчасти из-за тяжелой болезни, отчасти из-за конфликта с руководством республики.
"Умер Лахути в 1957-м и не в этом доме, - рассказывает наш гид по таджикским местам Москвы, известный кинорежиссер и ученый Давлат Худоназаров. – Он перенес тяжелую болезнь, и врачи отправили его в подмосковный санаторий на реабилитацию. Там, в Подмосковье, Лахути покинул наш мир".
Нехорошая квартира
В квартире № 387 дома на набережной жили два таджикских революционера: председатель Центрального Исполнительного Комитета республики Нусратулло Махсум и второй председатель Совета Народных Комиссаров Таджикской автономной республики Абдуррахим Хаджибаев.
"Квартира № 387 на самом деле представляла собой две двухкомнатные квартиры и состояла из двух секций. Но по документам она значилась единой, под одним номером. В одной секции жил со своей семьей Нусратулло Махсум, в другой – Абдуррахим Хаджибаев", - рассказывает Давлат Худоназаров.
Нусратулло Махсум был из дехкан. Вырос он в кишлаке в Гармском районе. Поняв, что крестьянским трудом не прокормиться, ушел рабочим в город, работал в Коканде, был уволен за участие в беспорядках. Пришлось возвращаться в кишлак.
В Коканде Максум выучил русский язык, который пригодился ему, когда в 20-е годы на территорию Бухарского эмирата вошла Красная армия. Нусратулло участвовал в свержении бухарского эмира.
Крестьянина, знающего русский язык, быстро привлекли к работе. Уже через три года он стал председателем Временного революционного комитета Таджикской АССР (с 1924-го это была автономная республика в составе Узбекской ССР) – то есть фактически первым лицом молодой республики. В 1929-м Таджикистан получил статус союзной республики, в Нусратулло Махсум был назначен первым председателем республиканского Центрального Исполнительного Комитета.
В 1933-м над руководством Таджикистана сгустились тучи. Причиной стала коллективизация крестьян. В Москву донесли, что в Таджикистане строительство колхозов и совхозов проходило мягко, без жестокостей. Эта "умеренность" вызвала гнев Сталина. В руководстве республики разрушилось много карьер, летели головы. Но Нусратулло Махсуму вроде бы повезло. Его, хотя и сняли со всех руководящих постов, не посадили, а наоборот, вызвали в Москву. Там его поселили в соседнем с Кремлем доме на набережной, а сам основатель Таджикистана стал студентом Всесоюзной плановой академии.
8 июля 1937 Нусратулло Махсум был арестован, а 31 октября того же года был убит. Легенда гласит, что Нусратулло набросился с кулаками на избивавшего его следователя и был застрелен прямо во время допроса.
В тот же день был арестован и другой житель квартиры №387 Абдуррахим Хаджибаев. Он родился в 1900-м в Худжанде, учился в русско-туземной школе - так назывались школы начального образования, открываемые русской администрацией в Туркестане в XIX и начале XX века.
Абдуррахим Хаджибаев знал русский язык, что впоследствии поспособствовало быстрому карьерному росту. Он стал одним из первых коммунистов Таджикистана. Молодой человек из Худжанда стал вторым председателем Совета Народных Комиссаров республики. Первого – Абдулкадыра Мухитдинова – расстреляли в 1934-м за слишком "мягкую" коллективизацию.
В это же время Абдуррахима Хаджибаева сняли с должности и тоже отправили в Москву. Так же как и Нусратулло Махсум, он стал учиться экономике в Институте красной профессуры. Хаджибаева арестовали в один день с соседом. Расстреляли его позже. По некоторым сведениям, это произошло на полигоне НКВД в Коммунарке.
"Махсум и Хаджибаев были полностью реабилитированы, - рассказывает Давлат Худоназаров. – Однако памятной таблички с их именами на доме инет, равно как и нет имени избежавшего репрессий Лахути. Я надеюсь, что когда-нибудь на стене Дома на набережной появится памятный знак в честь этих людей, которые являются гордостью таджикского народа и основателями таджикской государственности".
В последствии расстрел двух высокопоставленных деятелей Таджикской ССР стал частью мрачной городской легенды Дома на набережной.
Ходили разговоры о том, что в тайных помещениях и замурованных подъездах высотки пряталась агенты НКВД, днем и ночью ведущие слежку за жильцами, а в годы "Большого террора" людей отсюда отвозили прямиком на расстрельный полигон. И если секретные подъезды чекистов были слухами, то расстрелы, увы, самыми настоящими.
Помимо Махсума и Хаджибаева, с 1935 по 1939 год были репрессированы 700 человек, среди которых маршалы Михаил Тухачевский и Василий Блюхер, партийные деятели Алексей Рыков, Моисей Колманович, Павел Постышев и многие другие. Иногда людей арестовывали целыми семьями, а квартиры к концу 1930-х по три-четыре раза меняли хозяев.
В народе высотку еще долго называли "казематом на Берсеневской" и "кремлевским крематорием". И сегодня московские экскурсоводы с удовольствием рассказывают гостям столицы о знаменитом доме, где якобы до сих пор бродят призраки расстрелянных большевиков.
