https://tj.sputniknews.ru/20211113/dushanbe-snos-dom-muzey-sadriddin-ayni-1043526037.html
Передавай огонь, а не кланяйся пеплу: почему нельзя сносить дом Садриддина Айни
Передавай огонь, а не кланяйся пеплу: почему нельзя сносить дом Садриддина Айни
Sputnik Таджикистан
Кандидат архитектуры Мунавар Мамадназаров объясняет, почему музей великого таджикского писателя – это намного больше, чем просто памятник культуры или точка на карте Душанбе
2021-11-13T16:28+0500
2021-11-13T16:28+0500
2021-11-15T13:05+0500
новости душанбе
мнение
таджикистан
культура
садриддин айни
https://cdnn1.img.sputnik.tj/img/102539/70/1025397060_0:54:3000:1742_1920x0_80_0_0_cb7929118f4919c34b7c558a5b4fb2fb.jpg
ДУШАНБЕ, 13 ноя — Sputnik. Идея властей Душанбе о сносе (это преподносится как "перенос") дома основоположника современной таджикской литературы Садриддина Айни вызывает недоумение.Объяснение стандартное, мол, здание "не отвечает современным требованиям". С этой же формулировкой за последние пять лет уже была снесена значительная часть архитектурного наследия в центре города, без которого трудно представить стройную линию развития Душанбе - от маленького кишлака до мегаполиса. Теперь очередь "ликвидаторов" дошла до небольшого, скрытого в густой зелени особняка, имеющего официальный статус государственного музея.Само название "дом-музей" недвусмысленно означает, что в этих стенах жил и творил учитель-устод Айни. И, если вместо изящного особняка на какой-то посторонней территории построить пусть даже Лувр или Эрмитаж, само это здание уже никогда не будет напрямую связано с памятью человека, прославившего таджикский язык и литературу. Это будет муляж, подделка, не имеющая отношения к реальной истории и едва ли способная найти отклик в сердцах и душах последующих поколений.Тем более что само здание совершенно точно не нуждается ни в ремонте, ни в реконструкции. Дом Айни в Душанбе - это добротный городской особняк 1940-50-х годов из обожженного кирпича. Какие тайны Садриддина Айни хранит музей писателя в ДушанбеБлагодаря личному указанию президента Эмомали Рахмона в 2018 году несколько обветшалое здание было качественно отреставрировано, а внутреннее пространство приспособлено для экспонирования.С архитектурной точки зрения этот небольшой дом, окруженный уютным садом, никоим образом не влияет на градостроительную ситуацию в этой части города.Наоборот, его миниатюрное изящество оттеняет циклопические размеры гостиницы и высоток по соседству. Возводить очередной небоскреб на столь малом участке затруднительно и потенциально опасно, даже сама мэрия сообщает, что здесь не планируется новое строительство или реконструкция квартала. В этих условиях сама идея переноса музея становится непонятной: если есть желание и средства построить новый музей, то пусть мэрия и строит большой литературный музей, отвечающий современным требованиям, а дом-музей Айни как исторический объект оставят в том чистом виде, в каком он пребывал вчера и стоит сегодня.Уготованная городскими властями незавидная судьба дома-музея меня волнует не только как профессионала-архитектора и специалиста в области истории. Отношение к этому месту у меня глубоко личное. В течение многих лет я проживал в этом тихом городском квартале, в ста метрах от дома Айни. Более того, я часто посещал этот дом, потому что там жили мои друзья, уже покинувшие нас, - Камол Айни, талантливый ученый-литературовед и его супруга Мукадимма Ашрафи, известный далеко за пределами республики искусствовед, с которой я много лет проработал в Институте истории Академии наук Таджикистана. Этот дом достоин не одной, а сразу нескольких памятных табличек на фасаде.При посещении особняка я всегда чувствовал особый трепет и меня не покидало ощущение, что дух великого мастера Айни витает в воздухе - о нем напоминает старинная мебель, книги, которые он перелистывал. Сюзане на стене воскрешало в его памяти воспоминания о прежних, радостных и трудных годах, проведенных в Бухаре и Самарканде. Через эти окна он смотрел на мир, некоторые деревья и кусты в садике у дома были посажены лично великим писателем. Это было пространство Айни, в нем он жил, творил, встречал родных людей и друзей-литераторов. Разве можно воссоздать на новом месте присутствие духа?При жизни устода и после его ухода этот дом всегда выполнял роль литературного и интеллектуального клуба, здесь собирались знаменитые ученые, писатели и поэты, зарубежные гости, выразить свое уважение мастеру приходили руководители республик.Сам Садриддин Айни был человеком очень скромным, и потому стремление администрации представить экспонаты и его личные вещи в новомодных (и увы, частенько безвкусных) интерьерах составят искаженное представление о его личности, философии, так ярко отраженной в его произведениях. Вспомним, как он разоблачал феодальную Бухару, в которой психология накопительства приобрела уродливые формы. Попытка вместить наследие великого автора из скромного особнячка в огромные залы из мрамора и золота выглядит как злая насмешка над самой памятью Айни.Если мы снесем дом писателя в Душанбе, то, чтобы познакомиться с настоящим домом, почитателям его таланта из Таджикистана придется лететь в Самарканд. Здесь в центре старого города, недалеко от Регистана и мавзолея Гуримир, стоит скромный дом-музей, строительство которого относится частично к началу XIX века, а вторая часть построена в 1930-е годы самим Айни и его друзьями.В Узбекистане отреставрируют дом-музей таджикского писателя Садриддина АйниЭта городская ткань Самарканда подверглась масштабной реконструкции и реставрации. Многие старые традиционные строения были снесены, но никому и в голову не пришла мысль снести дом Айни, несмотря на то что он более скромный, чем его душанбинский собрат. Притом что самаркандский дом писателя - отнюдь не шедевр архитектуры, самаркандцы все равно бережно его сохранили, выразив тем самым уважение великому таланту писателя, запечатлевшего в литературе на века яркие события и образы.В 1967 году по инициативе руководителя Узбекистана Шарафа Рашидова этому зданию придан статус дома-музея. Сам Рашидов неоднократно навещал Айни в этом доме, а в наши дни новый президент Узбекистана Шавкат Мирзиёев поручил выделить 40 тысяч долларов на его реставрацию. Получается совершенно абсурдная ситуация - в Узбекистане сохранится дом-музей великого писателя, а в Таджикистане, где портрет Айни украшает купюры, а почти в каждом городе в его честь названа либо улица, либо парк, такой музей хотят снести.Стоит вспомнить, что у таджиков, как и у многих других мусульман, есть понятие кадамджой -"место следа", куда ступала нога святого или великого человека. На этом месте возводят памятное сооружение или отмечают его каким-либо символическим знаком. Рахмон открыл в Душанбе парк имени Садриддина Айни после реконструкцииДля нас дом, где проживал устод Садриддин Айни, - это самый настоящий культурный кадамджой, хранящий его яркий таджикский след в мировой литературе. В конце концов, государственные мужи Таджикистана так любят говорить о сохранении традиций. И тут на ум невольно приходит фраза австрийского композитора Густава Малера, утверждавшего, что "традиция - это передача огня, а не поклонение пеплу".Тем более что дом Айни совершенно точно не является горсткой пепла - это и уникальный исторический архив, и примечательный памятник городской архитектуры. Трудно представить, осталось ли в Душанбе что-то более традиционное.Единственная обнадеживающая деталь в истории с домом Айни - то что решение о переносе пока еще не утверждено и находится на стадии рассмотрения.Возможно, есть шанс, что в ситуацию вмешается лично руководство страны либо мэр города, ибо поводов для этого достаточно. Почти в каждой речи в честь больших государственных праздников президент Таджикистана говорит о том, что независимость и свобода - это одни из главных достижений республики и таджикской нации в целом.Тут важно вспомнить, что в конце 1920-х, когда руководство ТаджАССР боролось за право выйти из состава Узбекистана и получить статус самостоятельной республики, именно Садриддин Айни в своих сочинениях неоднократно указывал на самобытность и древность таджикской культуры, предоставив важнейший довод в этом территориально-политическом споре.И очень хочется верить, что молодое поколение в будущем все-таки сможет своими глазами увидеть дом человека, которому Таджикистан обязан не только новым словом в литературе, но и - ни много ни мало - собственной независимостью.
https://tj.sputniknews.ru/20211112/dushanbe-snos-dom-muzey-sadriddin-ayni-1043502281.html
https://tj.sputniknews.ru/20210315/zemlya-gossobstvennost-tajikistan-1033005408.html
https://tj.sputniknews.ru/20200415/sadriddin-ayni-literatura-tajikistan-1031073857.html
Sputnik Таджикистан
info@sputnik.tj
+74956456601
MIA „Rossiya Segodnya“
2021
Sputnik Таджикистан
info@sputnik.tj
+74956456601
MIA „Rossiya Segodnya“
Новости
ru_TJ
Sputnik Таджикистан
info@sputnik.tj
+74956456601
MIA „Rossiya Segodnya“
Sputnik Таджикистан
info@sputnik.tj
+74956456601
MIA „Rossiya Segodnya“
садриддин айни дом снос душанбе
садриддин айни дом снос душанбе
Передавай огонь, а не кланяйся пеплу: почему нельзя сносить дом Садриддина Айни
16:28 13.11.2021 (обновлено: 13:05 15.11.2021) Кандидат архитектуры Мунавар Мамадназаров объясняет, почему музей великого таджикского писателя - это намного больше, чем просто памятник культуры или точка на карте Душанбе
ДУШАНБЕ, 13 ноя — Sputnik. Идея властей Душанбе о сносе (это преподносится как "перенос") дома основоположника современной таджикской литературы Садриддина Айни вызывает недоумение.
Объяснение стандартное, мол, здание "не отвечает современным требованиям". С этой же формулировкой за последние пять лет уже была снесена значительная часть архитектурного наследия в центре города, без которого трудно представить стройную линию развития Душанбе - от маленького кишлака до мегаполиса.
Теперь очередь "ликвидаторов" дошла до небольшого, скрытого в густой зелени особняка, имеющего официальный статус государственного музея.
Само название "дом-музей" недвусмысленно означает, что в этих стенах жил и творил учитель-устод Айни.
И, если вместо изящного особняка на какой-то посторонней территории построить пусть даже Лувр или Эрмитаж, само это здание уже никогда не будет напрямую связано с памятью человека, прославившего таджикский язык и литературу.
Это будет муляж, подделка, не имеющая отношения к реальной истории и едва ли способная найти отклик в сердцах и душах последующих поколений.
Тем более что само здание совершенно точно не нуждается ни в ремонте, ни в реконструкции. Дом Айни в Душанбе - это добротный городской особняк 1940-50-х годов из обожженного кирпича.
Благодаря личному указанию президента Эмомали Рахмона в 2018 году несколько обветшалое здание было качественно отреставрировано, а внутреннее пространство приспособлено для экспонирования.
С архитектурной точки зрения этот небольшой дом, окруженный уютным садом, никоим образом не влияет на градостроительную ситуацию в этой части города.
Наоборот, его миниатюрное изящество оттеняет циклопические размеры гостиницы и высоток по соседству. Возводить очередной небоскреб на столь малом участке затруднительно и потенциально опасно, даже сама мэрия сообщает, что здесь не планируется новое строительство или реконструкция квартала.
В этих условиях сама идея переноса музея становится непонятной: если есть желание и средства построить новый музей, то пусть мэрия и строит большой литературный музей, отвечающий современным требованиям, а дом-музей Айни как исторический объект оставят в том чистом виде, в каком он пребывал вчера и стоит сегодня.
Уготованная городскими властями незавидная судьба дома-музея меня волнует не только как профессионала-архитектора и специалиста в области истории. Отношение к этому месту у меня глубоко личное. В течение многих лет я проживал в этом тихом городском квартале, в ста метрах от дома Айни.
Более того, я часто посещал этот дом, потому что там жили мои друзья, уже покинувшие нас, - Камол Айни, талантливый ученый-литературовед и его супруга Мукадимма Ашрафи, известный далеко за пределами республики искусствовед, с которой я много лет проработал в Институте истории Академии наук Таджикистана. Этот дом достоин не одной, а сразу нескольких памятных табличек на фасаде.
При посещении особняка я всегда чувствовал особый трепет и меня не покидало ощущение, что дух великого мастера Айни витает в воздухе - о нем напоминает старинная мебель, книги, которые он перелистывал. Сюзане на стене воскрешало в его памяти воспоминания о прежних, радостных и трудных годах, проведенных в Бухаре и Самарканде.
Через эти окна он смотрел на мир, некоторые деревья и кусты в садике у дома были посажены лично великим писателем. Это было пространство Айни, в нем он жил, творил, встречал родных людей и друзей-литераторов. Разве можно воссоздать на новом месте присутствие духа?
При жизни устода и после его ухода этот дом всегда выполнял роль литературного и интеллектуального клуба, здесь собирались знаменитые ученые, писатели и поэты, зарубежные гости, выразить свое уважение мастеру приходили руководители республик.
Сам Садриддин Айни был человеком очень скромным, и потому стремление администрации представить экспонаты и его личные вещи в новомодных (и увы, частенько безвкусных) интерьерах составят искаженное представление о его личности, философии, так ярко отраженной в его произведениях.
Вспомним, как он разоблачал феодальную Бухару, в которой психология накопительства приобрела уродливые формы. Попытка вместить наследие великого автора из скромного особнячка в огромные залы из мрамора и золота выглядит как злая насмешка над самой памятью Айни.
Если мы снесем дом писателя в Душанбе, то, чтобы познакомиться с настоящим домом, почитателям его таланта из Таджикистана придется лететь в Самарканд. Здесь в центре старого города, недалеко от Регистана и мавзолея Гуримир, стоит скромный дом-музей, строительство которого относится частично к началу XIX века, а вторая часть построена в 1930-е годы самим Айни и его друзьями.
Эта городская ткань Самарканда подверглась масштабной реконструкции и реставрации. Многие старые традиционные строения были снесены, но никому и в голову не пришла мысль снести дом Айни, несмотря на то что он более скромный, чем его душанбинский собрат. Притом что самаркандский дом писателя - отнюдь не шедевр архитектуры, самаркандцы все равно бережно его сохранили, выразив тем самым уважение великому таланту писателя, запечатлевшего в литературе на века яркие события и образы.
В 1967 году по инициативе руководителя Узбекистана Шарафа Рашидова этому зданию придан статус дома-музея. Сам Рашидов неоднократно навещал Айни в этом доме, а в наши дни новый президент Узбекистана Шавкат Мирзиёев поручил выделить 40 тысяч долларов на его реставрацию.
Получается совершенно абсурдная ситуация - в Узбекистане сохранится дом-музей великого писателя, а в Таджикистане, где портрет Айни украшает купюры, а почти в каждом городе в его честь названа либо улица, либо парк, такой музей хотят снести.
Стоит вспомнить, что у таджиков, как и у многих других мусульман, есть понятие кадамджой -"место следа", куда ступала нога святого или великого человека. На этом месте возводят памятное сооружение или отмечают его каким-либо символическим знаком.
Для нас дом, где проживал устод Садриддин Айни, - это самый настоящий культурный кадамджой, хранящий его яркий таджикский след в мировой литературе. В конце концов, государственные мужи Таджикистана так любят говорить о сохранении традиций. И тут на ум невольно приходит фраза австрийского композитора Густава Малера, утверждавшего, что "традиция - это передача огня, а не поклонение пеплу".
Тем более что дом Айни совершенно точно не является горсткой пепла - это и уникальный исторический архив, и примечательный памятник городской архитектуры. Трудно представить, осталось ли в Душанбе что-то более традиционное.
Единственная обнадеживающая деталь в истории с домом Айни - то что решение о переносе пока еще не утверждено и находится на стадии рассмотрения.
Возможно, есть шанс, что в ситуацию вмешается лично руководство страны либо мэр города, ибо поводов для этого достаточно. Почти в каждой речи в честь больших государственных праздников президент Таджикистана говорит о том, что независимость и свобода - это одни из главных достижений республики и таджикской нации в целом.
Тут важно вспомнить, что в конце 1920-х, когда руководство ТаджАССР боролось за право выйти из состава Узбекистана и получить статус самостоятельной республики, именно Садриддин Айни в своих сочинениях неоднократно указывал на самобытность и древность таджикской культуры, предоставив важнейший довод в этом территориально-политическом споре.
И очень хочется верить, что молодое поколение в будущем все-таки сможет своими глазами увидеть дом человека, которому Таджикистан обязан не только новым словом в литературе, но и - ни много ни мало - собственной независимостью.
